Премудрости, тайны и секреты русской избы. Традиционные типы домов на руси Какие дома строили в древней руси

Строительство деревянных домов в современном мире является доступным, как в информативном плане, так и в материальном. Огромное количество рекламных роликов по телевизору, на радио, богатейший выбор строительных материалов на полках магазинов – все это является отличной «подпиткой» знаний о современных способах строительства. А как строили деревянные избы в древней Руси? Ведь то, что делали со своими домами люди пару веков назад, без интернета и рекламы просто поражает.

Строительный процесс начинался с валки леса . Срубленное дерево нужно было очистить от сучьев и коры. Несмотря на то, пилы уже тогда получили известность, все же главным орудием был топор. Пила использовалась в основном в столярном деле. А вместо привычных гвоздей, забивали костыли из дерева . После того, как «сруб» был готов к использованию, бревна скрепляли по 4 штуки и они образовывали, так называемый «венец».

Фундамент древнерусской избы складывался из массивных валунов на основании из камня. Люди считали, что такая постройка отлично сохраняет тепло и меньше подвержена гниению.

Существуют 3 вида «сруб», различающихся скреплением:

«в режь» - не тесно уложенные бревенчатые доски, порой их даже не скрепляли, они просто были разделены по парам. Такое скрепление характерно для кладовых помещений;
«в лапу» - концы бревен не выходили за пределы стены. Здесь бревна были сложены более плотно, но зимой в углах могло задувать;
«в обло» - скрепленные концы бревен слегка выходят за пределы стены. Оно было самым надежным и именно его применяли для строительства жилых помещений.

Двери в дома делали низко , ближе к земле, а окна наоборот выше , таким образом, тепло лучше сохраняется. Над окнами крепили козырьки-наличники. Делалось это для того, чтобы защитить окна от снега и дождя. Также на оконные рамы крепили ставни. Соседям было удобно понимать проснулись уже хозяева или нет, в зависимости от того закрыты ставни или открыты. Поразительно , что при необходимости избу можно было разобрать по бревнышку, перенести в другое место и снова собрать.

Как уже упоминалось выше, гвозди не использовались в постройках древнерусских домов. Часть бревен, уменьшающаяся к концу, использовалась для окончания работ с двумя торцевыми стенами. На них лесенкой выкладывали длинные продольные деревянные шесты. А сверху вниз устанавливали тоненькие деревянные стволы, они поддерживали выдолбленное дерево – «потолок». Стык между досками в верхней части закрывали с особым вниманием, поскольку было необходимо защитить избу от дождливой погоды.

Самой главной частью дома является крыша, в древности ее называли «верхом». На русских избах ее покрывали самыми различными материалами. Некоторые люди связывали соломенные пучки и выкладывали вдоль крыши, кто-то щепки от осиновых палений насыпал в 2-3 слоя, образовывалась чешуйчатая поверхность. Но самым ценным покрытием был «тес», т. е. доски. Бревно раскалывали вдоль на максимальное количество частей и выкладывали на крыше, в щели забивали клинья. Крышу обязательно покрывали в несколько слоев.

«Верх» делали с тем расчетом, что если какая-то доска придет в негодность, должна быть возможность заменить исключительно ее, не разрушая при этом всю кровлю. Делалась она в зависимости от финансового положения строителя. «Клетский» - по другому, его называли «шатровым», это наиболее бюджетный вариант «верха», имел вид пирамиды с восемью гранями. «Куб» был еще мудреней, с виду напоминал громоздкую луковицу с четырьмя сторонами. Самой сложной считалась «бочка», она представляла собой двускатное покрытие с едва заметными очертаниями кривых линий, на конце был острый гребень. Наибольшее распространение среди русского народа получили «шатровые» крыши.

Избы на Руси поражают качеством постройки : построены без единого гвоздя, а стоят так, что не сдвинуть. Стройка, как правило, начиналась в начале весны, а заканчивалась к началу зимы. Стоит отметить, что традиционные русские избы и сейчас имеют довольно высокую популярность. На своих загородных участках, люди с удовольствием строят похожие дома, возможно для того, чтобы хоть немного окунуться в далекие времена.

Подписывайтесь и будьте с нами:

Главным орудием труда на Руси у древнего зодчего был топор. Пилы стали известны примерно с конца Х века и применялись только в столярном деле при внутренних работах. Дело в том, что пила при работе рвет древесные волокна, оставляя их открытыми для воды. Топор же, сминая волокна, как бы запечатывает торцы бревен. Недаром, до сих пор говорят: "срубить избу". И, хорошо нам сейчас знакомые, гвозди старались не использовать. Ведь вокруг гвоздя дерево гнить быстрее начинает. В крайнем случае применяли деревянные костыли, которые у современных плотников-рубщиков называются «шканты».

Основа и скрепление деревянного строения

И в древней Руси и в современной России основой деревянного дома или бани всегда был и есть сруб. Сруб - это скрепленные («связанные») между собой в четырехугольник бревна. Каждый ряд бревен в срубе, скрепленных между собой, называли (и называют) «венцом». Первый ряд бревен, который ложится на фундамент, называется «маточный венец». Маточный венец часто ставили на каменные валы - своеобразный фундамент, который называли «ряж», такой фундамент не давал дому соприкасаться с землей, т.е. дольше сохранялся сруб, не гнил.

Срубы различались между собой по типу скрепления. Для хозяйственных построек применялся сруб "в режь" (редко уложенные). Бревна здесь укладывались не плотно, а по парам друг на друга, и часто не скреплялись вовсе.

При скреплении бревен «в лапу» их концы не выходили за пределы стены наружу, углы сруба были ровные. Такой способ рубки углов сохранился у плотников и до сих пор. Но его обычно применяют, если дом будет обшиваться чем-нибудь снаружи (вагонкой, сайдингом, блокхаусом и т. д.) и углы плотно дополнительно утепляют, потому что у такого способа рубки углов есть небольшой недостаток - они меньше удерживают тепло, чем углы «в чашу».

Углы «в чашу» (по-современному) или «в обло» по-старинке, считались самыми теплыми и надежными. При таком способе крепления стен бревна выходили за стену, имелт крестообразную форму, если посмотреть сверху на сруб. Странное название «обло» происходит от слова "оболонь" ("облонь"), означающего наружные слои дерева (ср. "облекать, обволакивать, оболочка"). Еще в начале XX в. говорили: "рубить избу в оболонь", если хотели подчеркнуть, что внутри избы бревна стен не стесываются. Однако, чаще снаружи бревна оставались круглыми, тогда как внутри избы обтесывались до плоскости - "выскабливались в лас" (ласом называли гладкую полосу). Теперь же термин "обло" относят более к выступающим из стены наружу концам бревен, которые остаются круглыми, с облом.

Сами ряды бревен (венцы) связывались между собой при помощи внутренних шипов. Между венцами в срубе прокладывали мох и после окончательной сборки сруба конопатили льняной паклей щели. Тем же мхом часто закладывали и чердаки для сохранения тепла зимой. Про красный мох - межвенцовый утеплитель, я напишу позже, в другой статье.

В плане срубы делали в виде четырехугольника ("четверик"), либо в виде восьмиугольника ("восьмерик"). Из нескольких рядом стоящих четвериков составлялись, в основном, избы, а восьмерики использовались для строительства деревянных церквей (ведь восьмерик позволяет увеличить площадь помещения почти в шесть раз, не изменяя длину бревен). Часто, ставя друг на друга четверики и восьмерики, складывал древнерусский зодчий пирамидальное строение церкви или богатые хоромы.

Простой крытый прямоугольный деревянный сруб без всяких пристроек назывался «клетью». "Клеть клетью, поветь поветью" , - говорили в старину, стремясь подчеркнуть надежность сруба по сравнению с открытым навесом - поветью. Обычно сруб ставился на «подклете» - нижнем вспомогательном этаже, который использовали для хранения запасов и хозяйственного инвентаря. А верхние венцы сруба расширялись кверху, образуя карниз - «повал». Это интересное слово, происходящее от глагола "повалиться", часто использовалось на Руси. Так, например, "повалушей" называли верхние холодные общие спальни в доме или хоромах, куда вся семья уходила летом спать (повалиться) из натопленной избы.

Двери в клети делали пониже, а окна располагали повыше, сохраняя в избе побольше тепла. И дом, и храм строили одинаково - и то, и другое - дом (человека и бога). Поэтому самой простой и древней формой деревянного храма, как и дома, была "клетская". Так строились церкви и часовни. Это два или три сруба, соединенные друг с другом с запада на восток. В церкви полагалось три сруба (трапезная, храм и алтарный прируб), в часовне - два (трапезная и храм). Над простой двухскатной кровлей ставили скромную главку.

Маленькие часовни во множестве ставились в удаленных деревнях, на перепутье, над большими каменными крестами, над родниками. Священник в часовне не положен, алтаря здесь не делали. А службы отправляли сами крестьяне, сами крестили и отпевали. Такие неприхотливые службы, проходившие как и у первых христиан с пением коротких молитв в первом, третьем, шестом и девятом часу после восхода солнца, назывались на Руси "часами". Отсюда и само сооружение получило свое название. На такие часовни и государство и церковь смотрели пренебрежительно. Потому и могли строители здесь дать волю своей фантазии. Потому и поражают сегодня современного горожанина эти скромные часовенки своей крайней простотой, изысканностью и особой атмосферой русского уединения.

Кровля

Кровлю над срубом устраивали в древности без гвоздей - «самцовую».

Для этого завершения двух торцовых стен делали из уменьшающихся обрубков бревен, которые и называли "самцами". На них ступеньками клали длинные продольные жерди - «дольники», «слеги» (ср. "слечь, лечь"). Иногда, правда, самцами называли и концы слег, врубленные в стены. Так или иначе, но вся кровля получила от них свое название.

Сверху вниз поперек в слеги врезали тонкие стволы дерева, срубленные с одним из ответвлений корня. Такие стволы с корнями называли «курицами» (видимо за сходство оставленного корня с куриной лапой). Эти ответвления корней, направленные вверх, поддерживали выдолбленное бревно - «поток». В него собиралась, стекавшая с крыши, вода. И уже сверху на курицы и слеги укладывали широкие доски крыши, упирающиеся нижними краями в выдолбленный паз потока. Особенно тщательно перекрывали от дождя верхний стык досок - «конек» (так он называется и поныне). Под ним укладывали толстую «коньковую слегу», а сверху стык досок, словно шапкой, прикрывали выдолбленным снизу бревном - «шеломом» или «черепом». Впрочем, чаще бревно это называли «охлупнем» - то, что охватывает.

Чем только не крыли крышу деревянных изб на Руси! То солому увязывали в снопы (пучки) и укладывали вдоль ската крыши, прижимая жердями; то щепили осиновые поленья на дощечки (дранку) и ими, словно чешуей, укрывали избу в несколько слоев. А в глубокой древности даже дерном крыли, переворачивая его корнями вверх и подстилая бересту.

Самым же дорогим покрытием считался "тес" (доски). Само слово "тес" хорошо отражает процесс его изготовления. Ровное, без сучков бревно в нескольких местах надкалывалось вдоль и в щели забивались клинья. Расколотое таким образом бревно еще несколько раз кололось вдоль. Неровности получившихся широких досок подтесывались специальным топором с очень широким лезвием.

Покрывали крышу обычно в два слоя - «подтесок» и «красный тем». Нижний слой теса на кровле называли еще подскальником, так как часто он покрывался для герметичности «скалой» (берестой, которую скалывали с берез). Иногда устраивали крышу с изломом. Тогда нижнюю, более пологую часть называли «полицей» (от старого слова "пола" - половина).

Весь фронтон избы важно именовали «челом» и обильно украшали магической оберегающей резьбой. Наружные концы подкровельных слег закрывали от дождя длинными досками - «причелинами». А верхний стык причелин прикрывали узорной свисающей доской - «полотенцем».

Кровля - самая важная часть деревянной постройки. "Была бы крыша над головой", - говорят до сих пор в народе. Потому и стал со временем символом любого храма, дома и даже хозяйственного сооружения его «верх».

«Верхом» в древности называли любое завершение. Эти верхи в зависимости от богатства постройки могли быть самыми разнообразными. Наиболее простым был«клетский» верх - простая двускатная крыша на клети. «Шатровым» верхом в виде высокой восьмигранной пирамиды украшались обычно храмы. Затейливым был «кубоватый верх», напоминающий массивную четырехгранную луковицу. Таким верхом украшались терема. Довольно сложной в работе была «бочка» - двускатное покрытие с плавными криволинейными очертаниями, завершающаяся острым гребнем. А ведь делали еще и «крещатую бочку» - две пересекающиеся простые бочки. Шатровые церкви, кубоватые, ярусные, многоглавые - все это названо по завершению храма, по его верху.

Однако, более всего любили шатер. Когда в писцовых книгах указывалось, что церковь "деревянна сверху" , то это означало, что она шатровая.

Даже после никоновского запрета на шатры в 1656 году, как на бесовство и язычество в архитектуре, в Северном крае их все равно продолжали строить. И лишь в четырех углах у основания шатра возникли небольшие бочки с главками. Такой прием получил название шатра на крещатой бочке.

Особо трудные времена наступили для деревянного шатра в середине XIX в., когда правительство и правительствующий Синод взялись за искоренение раскольничества. Северная "раскольничья" архитектура тогда тоже попала в опалу. И все же, несмотря на все гонения, типичной для древнерусского деревянного храма остается форма "четверик-восьмерик-шатер". Встречаются и восьмерики "от пошвы" (от земли) без четверика, особенно в колокольнях. Но это уже вариации основного типа.

Традиции деревянного домостроения сохранились и до наших времен. На своих загородных участках горожане с удовольствием возводят деревянные дома и бани при помощи мастеров из глубинки, из провинции. В свою очередь, в глубинке люди тоже продолжают жить в деревянных домах, потому что нет лучше жилища, чем добротный, надежный, экологичный дом из дерева. Вы хотите построить себе дом из бревна или бруса? Обращайтесь к нам - или звоните по тел.: 8-903-899-98-51 (Билайн); 8-930-385-49-16 (Мегафон).

Инструменты.
Главным орудием труда на Руси у древнего зодчего был топор. Пилы стали известны примерно с конца Х века и применялись только в столярном деле при внутренних работах. Дело в том, что пила при работе рвет древесные волокна, оставляя их открытыми для воды. Топор же, сминая волокна, как бы запечатывает торцы бревен. Недаром, до сих пор говорят: «срубить избу». И, хорошо нам сейчас знакомые, гвозди старались не использовать. Ведь вокруг гвоздя дерево гнить быстрее начинает. В крайнем случае применяли деревянные костыли, которые у современных плотников-рубщиков называются «шканты».
Основа и скрепление деревянного строения.
И в древней Руси и в современной России основой деревянного дома или бани всегда был и есть сруб. Сруб – это скрепленные («связанные») между собой в четырехугольник бревна. Каждый ряд бревен в срубе, скрепленных между собой, называли (и называют) «венцом». Первый ряд бревен, который ложится на фундамент, называется «маточный венец». Маточный венец часто ставили на каменные валы – своеобразный фундамент, который называли «ряж», такой фундамент не давал дому соприкасаться с землей, т.е. дольше сохранялся сруб, не гнил.
Срубы различались между собой по типу скрепления. Для хозяйственных построек применялся сруб «в режь» (редко уложенные). Бревна здесь укладывались не плотно, а по парам друг на друга, и часто не скреплялись вовсе.
При скреплении бревен «в лапу» их концы не выходили за пределы стены наружу, углы сруба были ровные. Такой способ рубки углов сохранился у плотников и до сих пор. Но его обычно применяют, если дом будет обшиваться чем-нибудь снаружи (вагонкой, сайдингом, блокхаусом и т.д.) и углы плотно дополнительно утепляют, потому что у такого способа рубки углов есть небольшой недостаток – они меньше удерживают тепло, чем углы «в чашу».
Углы «в чашу» (по-современному) или «в обло» по-старинке, считались самыми теплыми и надежными. При таком способе крепления стен бревна выходили за стену, имелт крестообразную форму, если посмотреть сверху на сруб. Странное название «обло» происходит от слова «оболонь» («облонь»), означающего наружные слои дерева (ср. «облекать, обволакивать, оболочка»). Еще в начале XX в. говорили: «рубить избу в оболонь», если хотели подчеркнуть, что внутри избы бревна стен не стесываются. Однако, чаще снаружи бревна оставались круглыми, тогда как внутри избы обтесывались до плоскости - «выскабливались в лас» (ласом называли гладкую полосу). Теперь же термин «обло» относят более к выступающим из стены наружу концам бревен, которые остаются круглыми, с облом.
Сами ряды бревен (венцы) связывались между собой при помощи внутренних шипов. Между венцами в срубе прокладывали мох и после окончательной сборки сруба конопатили льняной паклей щели. Тем же мхом часто закладывали и чердаки для сохранения тепла зимой. Про красный мох – межвенцовый утеплитель, я напишу позже, в другой статье.
В плане срубы делали в виде четырехугольника («четверик»), либо в виде восьмиугольника («восьмерик»). Из нескольких рядом стоящих четвериков составлялись, в основном, избы, а восьмерики использовались для строительства деревянных церквей (ведь восьмерик позволяет увеличить площадь помещения почти в шесть раз, не изменяя длину бревен). Часто, ставя друг на друга четверики и восьмерики, складывал древнерусский зодчий пирамидальное строение церкви или богатые хоромы.
Простой крытый прямоугольный деревянный сруб без всяких пристроек назывался «клетью». «Клеть клетью, поветь поветью»,- говорили в старину, стремясь подчеркнуть надежность сруба по сравнению с открытым навесом - поветью. Обычно сруб ставился на «подклете» - нижнем вспомогательном этаже, который использовали для хранения запасов и хозяйственного инвентаря. А верхние венцы сруба расширялись кверху, образуя карниз – «повал». Это интересное слово, происходящее от глагола «повалиться», часто использовалось на Руси. Так, например, «повалушей» называли верхние холодные общие спальни в доме или хоромах, куда вся семья уходила летом спать (повалиться) из натопленной избы.
Двери в клети делали пониже, а окна располагали повыше, сохраняя в избе побольше тепла. И дом, и храм строили одинаково - и то, и другое - дом (человека и бога). Поэтому самой простой и древней формой деревянного храма, как и дома, была «клетская». Так строились церкви и часовни. Это два или три сруба, соединенные друг с другом с запада на восток. В церкви полагалось три сруба (трапезная, храм и алтарный прируб), в часовне - два (трапезная и храм). Над простой двухскатной кровлей ставили скромную главку.
Маленькие часовни во множестве ставились в удаленных деревнях, на перепутье, над большими каменными крестами, над родниками. Священник в часовне не положен, алтаря здесь не делали. А службы отправляли сами крестьяне, сами крестили и отпевали. Такие неприхотливые службы, проходившие как и у первых христиан с пением коротких молитв в первом, третьем, шестом и девятом часу после восхода солнца, назывались на Руси «часами». Отсюда и само сооружение получило свое название. На такие часовни и государство и церковь смотрели пренебрежительно. Потому и могли строители здесь дать волю своей фантазии. Потому и поражают сегодня современного горожанина эти скромные часовенки своей крайней простотой, изысканностью и особой атмосферой русского уединения.
Кровля.
Кровлю над срубом устраивали в древности без гвоздей – «самцовую».
Для этого завершения двух торцовых стен делали из уменьшающихся обрубков бревен, которые и называли «самцами». На них ступеньками клали длинные продольные жерди – «дольники», «слеги» (ср. «слечь, лечь»). Иногда, правда, самцами называли и концы слег, врубленные в стены. Так или иначе, но вся кровля получила от них свое название.
Сверху вниз поперек в слеги врезали тонкие стволы дерева, срубленные с одним из ответвлений корня. Такие стволы с корнями называли «курицами» (видимо за сходство оставленного корня с куриной лапой). Эти ответвления корней, направленные вверх, поддерживали выдолбленное бревно – «поток». В него собиралась, стекавшая с крыши, вода. И уже сверху на курицы и слеги укладывали широкие доски крыши, упирающиеся нижними краями в выдолбленный паз потока. Особенно тщательно перекрывали от дождя верхний стык досок – «конек» (так он называется и поныне). Под ним укладывали толстую «коньковую слегу», а сверху стык досок, словно шапкой, прикрывали выдолбленным снизу бревном – «шеломом» или «черепом». Впрочем, чаще бревно это называли «охлупнем» - то, что охватывает.
Чем только не крыли крышу деревянных изб на Руси! То солому увязывали в снопы (пучки) и укладывали вдоль ската крыши, прижимая жердями; то щепили осиновые поленья на дощечки (дранку) и ими, словно чешуей, укрывали избу в несколько слоев. А в глубокой древности даже дерном крыли, переворачивая его корнями вверх и подстилая бересту.
Самым же дорогим покрытием считался «тес» (доски). Само слово «тес» хорошо отражает процесс его изготовления. Ровное, без сучков бревно в нескольких местах надкалывалось вдоль и в щели забивались клинья. Расколотое таким образом бревно еще несколько раз кололось вдоль. Неровности получившихся широких досок подтесывались специальным топором с очень широким лезвием.
Покрывали крышу обычно в два слоя – «подтесок» и «красный тем». Нижний слой теса на кровле называли еще подскальником, так как часто он покрывался для герметичности «скалой» (берестой, которую скалывали с берез). Иногда устраивали крышу с изломом. Тогда нижнюю, более пологую часть называли «полицей» (от старого слова «пола» - половина).
Весь фронтон избы важно именовали «челом» и обильно украшали магической оберегающей резьбой. Наружные концы подкровельных слег закрывали от дождя длинными досками – «причелинами». А верхний стык причелин прикрывали узорной свисающей доской – «полотенцем».
Кровля - самая важная часть деревянной постройки. «Была бы крыша над головой»,- говорят до сих пор в народе. Потому и стал со временем символом любого храма, дома и даже хозяйственного сооружения его «верх».
«Верхом» в древности называли любое завершение. Эти верхи в зависимости от богатства постройки могли быть самыми разнообразными. Наиболее простым был «клетский» верх - простая двускатная крыша на клети. «Шатровым» верхом в виде высокой восьмигранной пирамиды украшались обычно храмы. Затейливым был «кубоватый верх», напоминающий массивную четырехгранную луковицу. Таким верхом украшались терема. Довольно сложной в работе была «бочка» - двускатное покрытие с плавными криволинейными очертаниями, завершающаяся острым гребнем. А ведь делали еще и «крещатую бочку» - две пересекающиеся простые бочки. Шатровые церкви, кубоватые, ярусные, многоглавые - все это названо по завершению храма, по его верху.

Однако, более всего любили шатер. Когда в писцовых книгах указывалось, что церковь «деревянна сверху», то это означало, что она шатровая.
Даже после никоновского запрета на шатры в 1656 году, как на бесовство и язычество в архитектуре, в Северном крае их все равно продолжали строить. И лишь в четырех углах у основания шатра возникли небольшие бочки с главками. Такой прием получил название шатра на крещатой бочке.
Особо трудные времена наступили для деревянного шатра в середине XIX в., когда правительство и правительствующий Синод взялись за искоренение раскольничества. Северная «раскольничья» архитектура тогда тоже попала в опалу. И все же, несмотря на все гонения, типичной для древнерусского деревянного храма остается форма «четверик-восьмерик-шатер». Встречаются и восьмерики «от пошвы» (от земли) без четверика, особенно в колокольнях. Но это уже вариации основного типа.
Традиции деревянного домостроения сохранились у нас до сих пор. Плотники из глубинки до сих пор строят деревянные дома и бани с соблюдением технологий строительства срубов из бревна. Если вы хотите построить у себя на загородном участке настоящую русскую баню или деревянный дом см. мой сайт -

Основа и скрепление деревянного строения.
И в древней Руси и в современной России основой деревянного дома или бани всегда был и есть сруб. Сруб – это скрепленные («связанные») между собой в четырехугольник бревна. Каждый ряд бревен в срубе, скрепленных между собой, называли (и называют) «венцом». Первый ряд бревен, который ложится на фундамент, называется «маточный венец». Маточный венец часто ставили на каменные валы – своеобразный фундамент, который называли «ряж», такой фундамент не давал дому соприкасаться с землей, т.е. дольше сохранялся сруб, не гнил.
Срубы различались между собой по типу скрепления. Для хозяйственных построек применялся сруб "в режь" (редко уложенные). Бревна здесь укладывались не плотно, а по парам друг на друга, и часто не скреплялись вовсе.
При скреплении бревен «в лапу» их концы не выходили за пределы стены наружу, углы сруба были ровные. Такой способ рубки углов сохранился у плотников и до сих пор. Но его обычно применяют, если дом будет обшиваться чем-нибудь снаружи (вагонкой, сайдингом, блокхаусом и т. д.) и углы плотно дополнительно утепляют, потому что у такого способа рубки углов есть небольшой недостаток – они меньше удерживают тепло, чем углы «в чашу».
Углы «в чашу» (по-современному) или «в обло» по-старинке, считались самыми теплыми и надежными. При таком способе крепления стен бревна выходили за стену, имелт крестообразную форму, если посмотреть сверху на сруб. Странное название «обло» происходит от слова "оболонь" ("облонь"), означающего наружные слои дерева (ср. "облекать, обволакивать, оболочка"). Еще в начале XX в. говорили: "рубить избу в оболонь", если хотели подчеркнуть, что внутри избы бревна стен не стесываются. Однако, чаще снаружи бревна оставались круглыми, тогда как внутри избы обтесывались до плоскости - "выскабливались в лас" (ласом называли гладкую полосу). Теперь же термин "обло" относят более к выступающим из стены наружу концам бревен, которые остаются круглыми, с облом.
Сами ряды бревен (венцы) связывались между собой при помощи внутренних шипов. Между венцами в срубе прокладывали мох и после окончательной сборки сруба конопатили льняной паклей щели. Тем же мхом часто закладывали и чердаки для сохранения тепла зимой. Про красный мох – межвенцовый утеплитель, я напишу позже, в другой статье.
В плане срубы делали в виде четырехугольника ("четверик"), либо в виде восьмиугольника ("восьмерик"). Из нескольких рядом стоящих четвериков составлялись, в основном, избы, а восьмерики использовались для строительства деревянных церквей (ведь восьмерик позволяет увеличить площадь помещения почти в шесть раз, не изменяя длину бревен). Часто, ставя друг на друга четверики и восьмерики, складывал древнерусский зодчий пирамидальное строение церкви или богатые хоромы.
Простой крытый прямоугольный деревянный сруб без всяких пристроек назывался «клетью». "Клеть клетью, поветь поветью", - говорили в старину, стремясь подчеркнуть надежность сруба по сравнению с открытым навесом - поветью. Обычно сруб ставился на «подклете» - нижнем вспомогательном этаже, который использовали для хранения запасов и хозяйственного инвентаря. А верхние венцы сруба расширялись кверху, образуя карниз – «повал». Это интересное слово, происходящее от глагола "повалиться", часто использовалось на Руси. Так, например, "повалушей" называли верхние холодные общие спальни в доме или хоромах, куда вся семья уходила летом спать (повалиться) из натопленной избы.
Двери в клети делали пониже, а окна располагали повыше, сохраняя в избе побольше тепла. И дом, и храм строили одинаково - и то, и другое - дом (человека и бога). Поэтому самой простой и древней формой деревянного храма, как и дома, была "клетская". Так строились церкви и часовни. Это два или три сруба, соединенные друг с другом с запада на восток. В церкви полагалось три сруба (трапезная, храм и алтарный прируб), в часовне - два (трапезная и храм). Над простой двухскатной кровлей ставили скромную главку.
Маленькие часовни во множестве ставились в удаленных деревнях, на перепутье, над большими каменными крестами, над родниками. Священник в часовне не положен, алтаря здесь не делали. А службы отправляли сами крестьяне, сами крестили и отпевали. Такие неприхотливые службы, проходившие как и у первых христиан с пением коротких молитв в первом, третьем, шестом и девятом часу после восхода солнца, назывались на Руси "часами". Отсюда и само сооружение получило свое название. На такие часовни и государство и церковь смотрели пренебрежительно. Потому и могли строители здесь дать волю своей фантазии. Потому и поражают сегодня современного горожанина эти скромные часовенки своей крайней простотой, изысканностью и особой атмосферой русского уединения.
Кровля.
Кровлю над срубом устраивали в древности без гвоздей – «самцовую».
Для этого завершения двух торцовых стен делали из уменьшающихся обрубков бревен, которые и называли "самцами". На них ступеньками клали длинные продольные жерди – «дольники», «слеги» (ср. "слечь, лечь"). Иногда, правда, самцами называли и концы слег, врубленные в стены. Так или иначе, но вся кровля получила от них свое название.
Сверху вниз поперек в слеги врезали тонкие стволы дерева, срубленные с одним из ответвлений корня. Такие стволы с корнями называли «курицами» (видимо за сходство оставленного корня с куриной лапой). Эти ответвления корней, направленные вверх, поддерживали выдолбленное бревно – «поток». В него собиралась, стекавшая с крыши, вода. И уже сверху на курицы и слеги укладывали широкие доски крыши, упирающиеся нижними краями в выдолбленный паз потока. Особенно тщательно перекрывали от дождя верхний стык досок – «конек» (так он называется и поныне). Под ним укладывали толстую «коньковую слегу», а сверху стык досок, словно шапкой, прикрывали выдолбленным снизу бревном – «шеломом» или «черепом». Впрочем, чаще бревно это называли «охлупнем» - то, что охватывает.
Чем только не крыли крышу деревянных изб на Руси! То солому увязывали в снопы (пучки) и укладывали вдоль ската крыши, прижимая жердями; то щепили осиновые поленья на дощечки (дранку) и ими, словно чешуей, укрывали избу в несколько слоев. А в глубокой древности даже дерном крыли, переворачивая его корнями вверх и подстилая бересту.
Самым же дорогим покрытием считался "тес" (доски). Само слово "тес" хорошо отражает процесс его изготовления. Ровное, без сучков бревно в нескольких местах надкалывалось вдоль и в щели забивались клинья. Расколотое таким образом бревно еще несколько раз кололось вдоль. Неровности получившихся широких досок подтесывались специальным топором с очень широким лезвием.
Покрывали крышу обычно в два слоя – «подтесок» и «красный тем». Нижний слой теса на кровле называли еще подскальником, так как часто он покрывался для герметичности «скалой» (берестой, которую скалывали с берез). Иногда устраивали крышу с изломом. Тогда нижнюю, более пологую часть называли «полицей» (от старого слова "пола" - половина).
Весь фронтон избы важно именовали «челом» и обильно украшали магической оберегающей резьбой. Наружные концы подкровельных слег закрывали от дождя длинными досками – «причелинами». А верхний стык причелин прикрывали узорной свисающей доской – «полотенцем».
Кровля - самая важная часть деревянной постройки. "Была бы крыша над головой", - говорят до сих пор в народе. Потому и стал со временем символом любого храма, дома и даже хозяйственного сооружения его «верх».
«Верхом» в древности называли любое завершение. Эти верхи в зависимости от богатства постройки могли быть самыми разнообразными. Наиболее простым был «клетский» верх - простая двускатная крыша на клети. «Шатровым» верхом в виде высокой восьмигранной пирамиды украшались обычно храмы. Затейливым был «кубоватый верх», напоминающий массивную четырехгранную луковицу. Таким верхом украшались терема. Довольно сложной в работе была «бочка» - двускатное покрытие с плавными криволинейными очертаниями, завершающаяся острым гребнем. А ведь делали еще и «крещатую бочку» - две пересекающиеся простые бочки. Шатровые церкви, кубоватые, ярусные, многоглавые - все это названо по завершению храма, по его верху.

Однако, более всего любили шатер. Когда в писцовых книгах указывалось, что церковь "деревянна сверху", то это означало, что она шатровая.
Даже после никоновского запрета на шатры в 1656 году, как на бесовство и язычество в архитектуре, в Северном крае их все равно продолжали строить. И лишь в четырех углах у основания шатра возникли небольшие бочки с главками. Такой прием получил название шатра на крещатой бочке.
Особо трудные времена наступили для деревянного шатра в середине XIX в., когда правительство и правительствующий Синод взялись за искоренение раскольничества. Северная "раскольничья" архитектура тогда тоже попала в опалу. И все же, несмотря на все гонения, типичной для древнерусского деревянного храма остается форма "четверик-восьмерик-шатер". Встречаются и восьмерики "от пошвы" (от земли) без четверика, особенно в колокольнях. Но это уже вариации основного типа.

В последнее время строится много деревянных строений: и домов, и бань, и беседок и пр. Если вас вдохновила моя статья на строительство деревянного дома или бани, то обращайтесь -

Экология жизни. Усадьба: Неслучайно человек посвятил птичьим сюжетам немалые разделы народного быта и декоративно-прикладного искусства. Да и первые жилища Северного и Среднего Урала - прикрытые широкими скатами крыш избы - можно назвать избами-птицами.

Испокон веков, наблюдая за птицами, люди восхищались их привязанностью к своему гнезду, речке, озеру, урочищу. А первое появление в весеннем небе стай вернувшихся на гнездовья перелётных птиц люди с давних времён отмечали как праздник, возвещавший о наступлении в природе нового цикла активной жизни.

Неслучайно человек посвятил птичьим сюжетам немалые разделы народного быта и декоративно-прикладного искусства. Да и первые жилища Северного и Среднего Урала - прикрытые широкими скатами крыш избы - можно назвать избами-птицами.

С конца XI века Урал активно начали заселять славяне. Характеризуя этот процесс, знаменитый историк В. О. Ключевский образно говорил: «По условиям исторической жизни и географической обстановки оно (славянское население. - Л.Б.) распространялось по равнине не постепенно, путём нарождения, не расселяясь, а переселяясь, переносилось птичьими перелётами из края в край, покидая насиженные места и садясь на новые».

Корни старожильческого населения Северного и Среднего Урала находятся в краях, изобилующих птицами , - на берегах рек Северной Двины, Пинеги, Мезени, Ижмы, Печоры. Эту землю в России издавна называли Поморьем.

Если отталкиваться от образного определения Ключевского, становится понятным, почему в народном обиходе (прежде всего у первопоселенцев) были распространены понятия «присаживаться» и «садиться». Их использовали не только по отношению к народам и поселениям, но и к семьям, и даже к отдельным людям, облюбовавшим для дальнейшей жизни участок суровой североуральской земли.

Оказавшийся на Северном и Среднем Урале русский человек как будто и не вышел за пределы привычной для него климатической зоны с длинной, суровой зимой. Однако совершенно новыми для первопоселенцев здесь стали обильные годовые осадки у подножия Каменного Пояса, огромным барьером вставшего на пути влажных северо-западных атлантических ветров. Вот по этим-то обстоятельствам поморский человек и вынужден был «садиться» на Урале поособому, создавая местный, пермский, вариант своего обиталища.

Первые пермские крестьянские жилища можно назвать избами-птицами, прикрытыми широкими скатами крыш, словно птичьими крыльями. Такой тип жилища известен в здешних краях ещё со времён ломоватовской археологической культуры, существовавшей в Верхнекамье в середине первого тысячелетия нашей эры. Она оставила после себя высокое металлургическое искусство, предметы мелкой пластики из меди, так называемые обереги, изображавшие разнообразных животных, начиная от ископаемого ящера и кончая лосями и птицами. Обереги прикрепляли к одежде и дорожным вещам.

Одним из главных символов этой культуры была большая птица с распахнутыми крыльями и с человеческим ликом на груди, призванная защищать дом и очаг.

Ставили, или, как говорят, рубили, избы мастеровитые крестьяне-плотники, виртуозно владевшие главным своим инструментом - топором. Для одной простой избы нужно было около ста пятидесяти брёвен - в старину их называли «деревами». (И у слова «деревня» тот же корень. В древности деревни возводили группы людей, обживавшихся в лесной зоне.) И даже ещё не построенное жилище, а существующее лишь в замыслах словно бы приобретало некий живой образ. Строители же избы в народном понимании именовались не иначе, как «строители мира».

Строительство избы начинали с изготовления и установки «стульев» - больших чурбаков из ствола лиственницы ; их ставили вертикально в землю по четырём углам избы. На стулья «садилась» её величество изба, точнее, её сруб, называвшийся по-старинному «стопой» или «клетью».

За многие века жизни на севере, в непосредственном соседстве с вечной мерзлотой, русские крестьяне научились строить не низкие или «поземные» избы, а рубить защищенные от холода жилища на достаточной высоте над землёй.

Вот почему, начав рубить избу, плотники «садили» на стулья не жилое помещение, а «подызбицу», или «подклеть» (место, затем используемое для хранения разных припасов и инвентаря). И уже только потом, над «мостом» из половых кедровых плах почти метровой ширины, рубили собственно избу - «истопу».

Наибольшее пространство в ней занимала огромная и универсальная по своим возможностям русская печь - её называли «хозяйкой жилища». (Она долго держала тепло, обогревая дом, в ней пекли хлеб, готовили пищу, которая до вечера оставалась горячей, на ней сушили одежду и валенки, а в зимние морозные ночи на печи спали.)

Венец за венцом плотники сплачивали стены избы, заботясь уже о том, как стены будут держать огромную тяжесть заваленной сырым снегом крыши, укрывающей дом и его обитателей от всевозможных напастей, в том числе и от разъедающей дерево сырости, принесённой обильными весенне-осенними дождями.

И плотники постепенно начинали наращивать размеры бревенчатых венцов таким образом, чтобы крыша опиралась не только на вертикальные стены, а ещё и на продолжавшие их бревенчатые карнизы, которые назывались «повалами». Выпуски же брёвен по фронтонам именовали «помочами». И неслучайно. Стены как бы помогали тяжёлой крыше, нижние края которой, по замыслу её создателей, выступали за стены (то есть свешивались) на расстояние часто больше человеческого роста.

Над бревенчатым, со специальной засыпкой, потолком по верху стен возводили две большие треугольные опоры для крыши из «брёвен-самцов». В самцы врубали слеги, образующие продольный каркас крыши, а поперечный её каркас состоял из стволов молодых елей. Их заранее заготавливали, отбирая экземпляры с мощными односторонними корнями (нередко корневые концы обрабатывали в виде птичьих голов).

Еловые стволы комлями вниз врубали в слеги. Получались «курицы» - держатели огромных брёвен-желобов, предназначенных для отвода с крыши талых и дождевых вод. Их называют также водотечниками или потоками.

На решётчатый каркас слег и «куриц» укладывали в один или два слоя тесины,нижний конец которых опирался на дно водотечника. Верхние обрубы тесин по всей длине крыши прижимались особым массивным бревном-охлупнем, коньком или шеломом. На тяжёлом лицевом конце этого бревна издавна вырубали голову птицы, коня или какого-нибудь покровительствующего дому чудища, на спине у которого восседал, тоже высеченный из дерева, человечек-всадник.

Пермская изба никогда не стояла сама по себе. Она обрастала необходимыми в быту хозяйственными постройками, часто весьма крупными. Суровые природные условия заставляли подводить двор и помещения для скотины под одну крышу с избой. Иногда, правда, двор создавали рядом с избой, под отдельной крышей, но ничуть не меньших размеров, чем крыша избы. В этих случаях говорили о «доме под двумя, тремя», а то и «четырьмя конями».

Ко дворам примыкали огородная земля, или «усад», «удворная земля», то есть пашня, выгоны для скота, сенокосные, лесные, водные угодья. Основными сферами деятельности крестьян Северного и Среднего Урала были земледелие и скотоводство, лесные, рыбные и другие промыслы, а также множество ремёсел.

Очень интересно, что зарождавшаяся по соседству горнозаводская «цивилизация» вобрала в себя уральское народное жилище и обычай жизни в нём именно в их традиционной форме. Попросту говоря, пермские крестьянские избы вместе со своим установившимся бытом благополучно переехали в новые прикамские города и образовали первые городские улицы, обусловили усадебный характер застройки не только крупных поселений при соляных промыслах, но и городов-заводов.

У русских старожилов земли Прикамской, как и у коренного населения, всё традиционное и символическое вокруг дома и внутри него пребывало в особом почёте. Почти все основные предметы домашнего обихода и бесхитростные украшения - деревянные, матерчатые, глиняные, железные, медные, костяные, кожаные - выдолблены, вырезаны, отлиты, откованы, разрисованы, расшиты изображениями птиц и зверей, деревьев и трав.

Народный быт издавна хранил богатство символов, связанных с птицей . С наибольшей выразительностью они представлены в резьбе по дереву, в керамике и в медной пластике так называемого пермского звериного стиля, который родился на пространстве уже упоминавшейся ломоватовской археологической культуры.

Поэтому и сам дом, до краёв наполненный разнообразным отображением жизни, казался живым. У него неповторимое, непременно обращенное к восходящему или полуденному солнцу лицо, или, как говорили, свой лик, своё чело.

У древней пермской избы на фасаде было обычно два окна, как два глаза - взгляд изнутри дома наружу. Через окна, по народному поверью, «душа дома» созерцала красоту мира, ею жила, ею лечилась, ею наслаждалась. Окна в старину назывались «окончинами», а делали их часто особые мастера - оконишники. Оттого что у дома всегда был свой лик, появились и такие названия деталей избы: наличники, очелье, причелины, подзоры, шелом и многие другие.

Талант крестьянского мастера во все времена признавали лишь тогда, когда его дом со всех сторон смотрелся пропорционально сложенным бревенчатым монолитом . Каждый плотник с топором в руках стремился вырубить из бревенчатой массы привлекательный силуэт, способный украсить деревню - особенно в пасмурную погоду.

При солнечном освещении игра света и тени на больших бревенчатых и тесовых плоскостях, причудливые световые и теневые пятна на выступающих частях, свесах, водотечниках и коньке могут вдруг остановить прохожего - полюбоваться красотой ручной древодельной работы. Ритмы венцов, ритмы изб и хозяйственных построек в поселении не только веселили глаз, но и радовали душу видом обихоженного человеческого жилья. опубликовано