Как стяжать любовь христову. Любовь к ближним по свт. Игнатию (Брянчанинову)
1. Стяжи истинную чистоту сердца — не допускай ни одной блудной мысли.
2. Мир — это область предательства, и если в нем жить, его законы неизбежно распространяются на его последователей.
3. Люди сами ограничивают свою жизнь теми ограничениями, к которым они привязались и которые не желают оставить.
4. Чувство родины нам дает только Бог, и никто иной, поэтому Сам Бог и есть наша истинная небесная Родина.
5. Жизнь — это учебник, который закрывается только с последним вздохом.
6. Если сумеешь оставить воспоминания, сумеешь начать жить новой жизнью, которая всегда пребудет с тобой и никогда не отнимется от тебя.
7. Если хочешь подражать Христу, — оставь все; если хочешь подражать миру, — оставайся в миру.
8. Если хочешь полюбить всем сердцем Бога и ближнего, — не люби мир; если любишь мир, как сможешь полюбить Бога и ближнего?
9. Невозможно полюбить врагов, не оставив этот суетный мир, любя его и борясь за него с людьми.
10. Если ты не способен полюбить врагов, значит, пока еще твое отречение от мира ложное и мир еще привлекает тебя своей ложью.
11. Одни люди радуются вещам, а другие радуются Тому, из Кого возникают вещи и в Кого уходят.
12. Человек — это осуществление мечты Бога
13. На что потратишь свою жизнь, то и будет смыслом твоей жизни.
14. Из маленьких правд большую Правду не создать, ибо большая Правда не состоит из маленьких правд.
15. Живет только тот, кто переделывает себя; без этого любая жизнь всего лишь — самораспад.
16. Покой мира Христова — это не мертвость, а истинная жизнь, преодолевшая тление, порожденное суетой и грехом.
17. У смирения нет отпусков, ибо оно всегда зовет только вперед.
18. Перерыв в смирении — это прекращение становления быть человеком.
19. Тот, кто думает, что он чего-то добился на духовном пути — ошибается, ибо он добился лишь того, что остановился в своем движении и повернул вспять.
20. Человеческое достоинство состоит в том, что человек может противостоять злу в себе и так уподобиться Христу, Который протягивает ему руку помощи в этом восхождении.
21. Если зло побеждает нас, когда мы этого действительно не хотим, то с каждым разом мы становимся все сильнее.
22. Самое опасное для тебя — это твой ум, который тебе не подвластен, ибо он не знает, что ты его истинный хозяин, но эту власть ты должен получить от Бога.
23. Если хочешь узнать человека, смотри на то — что он такое, а не на то — кто он такой.
24. Если ты не смирился сегодня и отступил, то завтра не смиришься в другом, а затем — в третьем. Начни бороться за себя сейчас, в этот самый миг, чтобы вся твоя жизнь не пропала зря.
25. Если обретешь тишину своего сердца, ты обретешь тишину самой вечности, в которой пребывает Господь.
26. Стяжи тишину сердца в покое от суетных мыслей и обретешь самого себя в Боге.
27. Когда человек встречается лицом к лицу с Господом, то ему уже не нужны ответы на его безчисленные вопросы, ибо то, что заполнит его до самых глубин, и есть самый лучший ответ, который может дать только Господь — полнота Его благодати.
28. Молитва должна постоянно рождать другую молитву — так приобретается непрестанная молитва.
29. Непрестанная молитва порождает непрестанную решимость, смирение и непрестанную Любовь — так приобретается Спасение.
30. Пока ты жив — борись за чистоту сердца; если не борешься, то чем ты отличаешься от мертвого?
31. Все, чем ты не живешь здесь и сейчас, — не твое; твое — это то, что ты сумел изменить в себе и что стало твоей жизнью.
32. В целомудрии рождается юность, но не та юность, которая стремится к буйству чувств и ощущений; новая юность стремится к такой же вечной юной вечности и к вечно новому и всегда родному Богу.
33. Человеку, родившемуся во Христе, свойственно расти: сначала он становится больше своего тела, затем больше окружающего его мира, затем больше самого пространства, пока не соединится навсегда с безконечным Богом.
34. Спасать себя нужно не один раз в жизни — нужно уметь спасать себя каждый день.
35. Учись копить нетленные вещи в запас на эту преходящую жизнь, а благодать и Истину — на вечные времена.
36. В поиске Бога сердце оживляют ревность и усердие, а не правила, распорядки и уставы, которые всего лишь охраняют ревность и усердие от крайностей.
37. Люди подобны окнам, через которые мы можем видеть Бога.
38. Если ты хочешь увидеть свое будущее, займись настоящим, ибо оно — перед тобой; и в твоих руках оно становится твоей жизнью и твоей сущностью, неотъемлемых от жизни Самого Бога.
39. Если ты хочешь увидеть свое будущее, сумей увидеть свое настоящее, ибо будущее — это всего лишь переход от одного настоящего к другому настоящему, и только в настоящем тебе дано узреть Бога.
40. Ближние нас укрепляют, а враги — закаляют.
41. Иди за Богом — и твоя жизнь устроится; начни устраивать свою жизнь — потеряешь и ее, и Бога.
42. Раздражение и уныние — первые признаки заболевания души, за которыми следуют болезни — гнев и похоть.
43. Первые признаки выздоровления души — покаяние и надежда, за которыми следует обретение душой здоровья — решимости и Божественного утешения.
44. Если в тебе еще нет потребности и жажды обращаться к Богу постоянно, а только изредка, — твоя вера еще не стала настоящей.
45. Признак человека, обретшего Бога, — исходящие из него тишина и покой.
46. Если день за днем будешь стараться расти духовно, то, незаметно для себя, перерастешь землю и коснешься Неба своим сердцем.
47. Живя на земле, каждому приходится выбирать — ради чего жить: ради того, чтобы стать удобрением, или ради того, чтобы стать светом добра, и этим светом светить людям.
48. Спасение — очень просто, но мы утратили нашу простоту и стали сложными, поэтому нашей сложности непросто понять эту простоту Спасения.
49. Если ты сможешь жить, не упустив ни одну минуту, только тогда ты сможешь сказать, что действительно начал жить.
50. Что такое Любовь? Как в чистом небе живет солнечный свет, так и в чистой душе — Свет Небесный.
51. Для того, кто любит жизнь, она становится призрачной; для того, кто любит Бога, жизнь становится Вечностью.
52. Обычные люди любят «обычного» Бога; но Сам Бог любит не обычных людей, которые готовы любить не обычного Бога.
53. Чем меньше ходишь по больницам, тем больше остается здоровья; чем меньше имеешь дела с дурными мыслями, тем светлее на сердце и тем крепче дух и тело.
54. Когда Бог делает человека человеком, он отвечает возмущением и ропотом. Но когда он все же станет человеком, возмущение и ропот сменяются горячей благодарностью и любовью.
55. Тот, кто смотрит по сторонам, потеряет себя и не найдет Бога; тот, кто смотрит в свое сердце, — забудет мир, обретет себя и встретится с Богом.
56. Тот, кто служит миру, — служит вещам и выбирает суету; тот, кто служит Богу, — любит только Его и выбирает Его вечность.
57. Безконечные перемены — это безчисленные облики мира, но неизменность — это лик Самого Бога.
58. Любая вещь не несет в себе радости — этой радостью нас наделяет только Бог.
59. Прилагать вещь к вещи, — то же самое, что прилагать смерть к смерти, но прилагать радость к радости со-бытия с Богом — это значит прилагать жизнь к жизни до полного ее Спасения.
60. Тот, кто любит Бога, — нашел источник, который насыщает его ненасытимо, ибо он течет в Жизнь вечную.
61. Небытие не освобождает человека, оно лишь покрывает его тьмой; человека спасает лишь соединение с безконечной Свободой Бога, где есть только Свет, и никакой тьмы.
62. Вселенная нуждается в том, чтобы в ней билось человеческое сердце; но сердце человека не нуждается во вселенной — оно нуждается в Боге, Который бы обитал в нем.
63. Мир предлагает запоминать даты рождений и смертей; Бог предлагает узнать лишь одну дату — дату преображения твоей души.
64. Нет ничего страшнее той тупости, которую приносит страсть к богатству; и нет ничего прекраснее той Свободы, которую открывает душе Любовь ко Христу.
65. Когда человек ищет Бога, он ищет Его для себя; а когда человек находит Бога, он обретает Его для всех.
66. Если в твой дом принесут грязь, не допытывайся, из какого она места, выброси ее сразу; если в твое сердце проникнут помыслы осуждения, не допытывайся, правы они или нет, — они только грязь. 67 Пока ты любишь Бога, ты растешь, и душа твоя расширяется, чтобы принять Его вместе с ближними, которые тоже участвуют в твоем росте.
68. Если хотя бы одной ногой останешься в тюрьме, — все равно тюрьма; если хотя бы одним помыслом останешься в миру, — все равно рабство.
69. Если хочешь подражать Христу, оставь все; если хочешь подражать миру, оставайся в миру.
70. Перед Любовью отступает даже пространство и время, «и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16:18 ).
71. Если любишь Бога, — терпи все. Если терпишь все, понимаешь, что значит — любить Бога; ибо «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12 ).
Что такое Любовь?
72. Сущность Любви — всегда быть Любовью. Сущность Доброты — всегда быть Добротой.
73. Хорошо любить всех, но ЗНАТЬ — хорошо только Бога, потому что «кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор. 8:3 ).
74. Жизнь не любит гордых так же, как гордые — ненавидят жизнь. Бог Сам привлекает к Себе тех, кто не только хочет, но и может Его любить.
75. Одна только Любовь учит прощать: «если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный» (Мф. 6:14 ).
76. Сначала мы боимся неизвестного в себе, а когда оно открывается в нас как Любовь, мы понимаем, что эта Любовь непостижима.
77. Предельная Любовь — отдать свою жизнь всему, что существует. Предельная ненависть — уничтожить себя и других.
78. Совершенная Любовь — высочайший и редкостный дар: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48 ).
79. Если Вера, Надежда и Любовь останутся для нас только красивыми словами, духовной жизни не получится.
80. Настоящая Любовь и настоящая дружба — одно и то же.
81. Господь всех нас любит, но мы не любим Господа. В этом и боль, и трагедия нашей жизни, ибо «люди более возлюбили тьму, нежели свет» (Ин. 3:19 ).
82. Любовь спасает, а привязанность губит: «и враги человеку — домашние его» (Мф. 10:36 ).
83. Бог для страдальца становится величественной Птицей, уносящей его с земли на Небеса. Эта птица — Любовь.
84. Любить кого-то одного — не значит быть добрым.
85. Невозможно быть по-настоящему добрым без любви к Богу.
86. Тот, кто действительно любит Бога, не ищет к себе жалости.
87. Когда душа восходит к Богу, все ее силы объединяются в Любви, а когда ниспадает в гордыню, все ее силы разделяются, пораженные ненавистью, злобой и отчаянием.
88. Христос — это поистине Огонь Любви, поядающий все страсти, ибо «любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5:5 ).
89. Любовь к Богу должна быть напряженной, но никогда не должна быть чувственной.
90. Что такое Любовь? Божественная Любовь — это открытость сердца: «все у вас да будет с любовью» (1 Кор. 16:14 ).
91. Душевная любовь — это тень и призрак Божественной любви: «никто не благ, как только один Бог» (Мф. 19:17 ).
92. Глубокое изменение души возможно лишь тогда, когда человек проходит через страдания, укрепляясь верой и надеждой, и имея целью предельное приближение к Богу Любви, к той Любви, Которая не от этого мира.
93. Чудеса Божии — это мир чудесной Сказки, той Сказки, Которую Бог рассказывает Своим детям... Сказка Любви...
94. Лучше быть Любовью, чем думать о Любви.
95. Чувствительная сентиментальность — это не истинная любовь. Слезливая плаксивость — это совсем не духовные слезы.
96. Любовь может быть только Правдой, а Правда — это всегда Любовь.
97. Божественная духовная Любовь не может остыть! Остывает и прекращается только человеческая любовь.
98. Божественная Любовь никогда не прекращается, а течет из сердца, как поток Живой Воды. И чем больше течет, тем больше расширяет сердце: «кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек » (Ин. 4:14 ).
99. Любовь должна победить на земле. А если не победит, то Ее поражение все равно станет победой.
100. Божественная Любовь перестать не может, она может только возрастать в Вечности.
Божественная Любовь
1. Если хочешь узнать Божественную Любовь, то сначала научись не гордиться.
2. Изначально была Любовь, Которая создала мир. Любовь существовала всегда. Не было времени, когда не существовала Любовь.
3. Если много рассуждать и говорить, — не сохранишь Любви.
4. Не будь зависимым от книг и слов — они только наши помощники; учись пребывать безпрерывно в Любви.
5. Отвергнись всего, что препятствует Любви во Христе, — это и есть истинное покаяние, «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим» (Мф. 19:21 ).
6. Когда нет Любви, мир приносит боль, только боль... «если бы вы любили Меня, то возрадовались бы» (Ин. 14: 28).
7. Все, кроме Любви, — неправда.
8. Любовь не иссякает никогда, ибо прекратиться не может.
9. Безпрерывно умоляй Христа даровать тебе пребывание в Божественной Любви, ибо «кто не пребудет во Мне, извергнется вон» (Ин. 15:6 ).
10. Созерцание Любви — это пребывание в Любви.
11. Любви ничто не может противостоять; она побеждает все, даже — смерть: «кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек» (Ин. 8:51 ).
12. Только один самый родной — Христос. Только одно самое родное — Любовь, которая и есть Христос...
13. Нигде и никогда не может быть иного источника счастья, кроме Любви.
14. Истина только одна, как и Любовь.
15. Мысли о Любви — это еще не Любовь.
16. Любовь живет там, где нет мыслей, где есть только одна Любовь.
17. Для Любви важен не ум, а разум. Любовь — это сердце, а ум — это полное отсутствие Любви.
18. В Любви будь единым и цельным, как и сама Любовь: «имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны» (Флп. 2:2 ).
19. Пребывай всегда в самом средоточии жизни — Любви.
20. В созерцании Любви проси только Любви: «дабы любовь ваша еще более и более возрастала в познании» (Флп. 1:9 ).
Совершенная Любовь
1. Признак преданности человека Божественной Любви — отсутствие страха перед людьми и обстоятельствами: «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4:18 ).
2. Все, что совершается без Любви, любые поступки и деяния, — порочно.
3. Совершенная Любовь — чиста, ибо в Ней ничего не осталось, кроме Любви.
4. Всегда держи в уме, что предстоит умереть в Любви.
5. Любовь всегда ищет отдать себя и никогда не ищет, чтобы брать.
6. Любовь всегда только отдает, а привязанность всегда только берет.
7. Говорить о Любви, о Которой невозможно рассказать, значит потерять Любовь.
8. Когда сердце полностью отдает себя Богу, то приходит такая полнота Жизни, что душа перестает чувствовать себя одинокой и делится избытком Жизни с другими, избытком Любви.
9. Белый цветок всегда остается белым — и днем, и ночью. Так и сердце, полное Любви к Богу...
10. Человеческая любовь приводит к отчаянию, а Любовь к Богу приводит к безпредельному возрастанию Любви, насколько может вместить человеческое сердце: «и радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин. 16:22 ).
Старец Амвросий Оптинский говорил: «Если хочешь иметь любовь, то делай дела любви, хотя сначала и без любви».
Не мсти врагу за оскорбленья,
Вражду любовью погаси
И в Божий храм, до примиренья,
Своих даров не приноси.
Любя лишь тех, кто вас лелеет,
Вы мните Богу угодить?
Но и язычники умеют
Взаимно любящих любить.
А ты, – ты братские объятья
Тебя клянущим простирай
И не проклятьем за проклятье –
Благословеньем воздавай!
Творец ваш солнце зажигает
И множество светил ночных
И с неба дождь ниспосылает
Равно для добрых и для злых:
Так ты и доброму и злому
Учись, как Он, благотворить;
И будешь сыном Всеблагому,
И жизнью вечной будешь жить!
Вот основной путь к прибыванию Христовой любви. Но бывают случаи, как исключение, когда Господь посещает душу внезапно и дарует ей благодать Свою. Душа загорается великой любовью к своему Спасителю, но по неопытности своей без духовного руководителя постепенно теряет силу этой любви от искушений дьявольских. Редкий человек удерживает эту любовь во всей полноте до конца жизни, и только когда он начинает жить под руководством духовного отца, тогда постепенно опять приобретает потерянное.
Святые Отцы учат, что духовную жизнь нельзя начинать сверху, то есть с исполнения наивысших заповедей. Надо начинать ее снизу, то есть прежде всего надо очистить душу от страстей и пороков, приобрести терпение и другие добродетели, а тогда уже усовершенствуется любовь к ближним и к Богу.
Преподобный Исаак Сириянин пишет: «Любовь есть плод молитвы, когда ум пребывает в молитве без уныния и человек молится пламенно и с горячностью, стремясь получить дар любви. Терпеливо пребывать в молитве – значит отречься человеку от себя самого: при самоотвержении же достигается любовь Божия».
А старец отец Алексей М. пишет: «Любовь приобретается путем работы над собой, путем насилия над собой и путем молитвы… Посылает Господь какого-нибудь человека, надо отнестись к нему внимательно, подойти к нему, войти в его положение, посвятить ему уголок своего сердца. Так постепенно все новые и новые люди будут входить в наше сердце, и наше сердце будет все расширяться и расширяться. Мы должны подражать любви Божией.
Случай сделать добро кому-нибудь есть милость Божия к нам. Поэтому мы должны бежать – стремиться всей душой послужить другим. А после всякого дела любви так радостно, так спокойно на душе, чувствуешь, что так и нужно делать; хочется еще и еще делать добро. После этого будешь искать – как бы кого еще обласкать, утешить, ободрить. А потом в сердце такого человека вселится Сам Господь: «Мы придем… и обитель у него сотворим» (Ин. 14:23).
Епископ Вениамин Милов пишет: «Даже безотносительно к людям смирение в одежде, утаение добрых дел своих, выполнение самых черных работ, отказ от блистания в обществе какими-либо» преимуществами – чудно и неизъяснимо умножает в душе любовь к Богу и людям.
Путь стяжания любви к Богу – это приобщение себя к жертве. Бог возлюбляется постольку, поскольку человек начинает жертвовать всем ради Бога.
Для этого надо научиться жертвовать своим временем, отдавая его молитве; жертвовать силами, не жалея их при молитвенном бодрствовании, стоянии и поклонах; жертвовать привычкой есть сладко, вкусно и досыта – при упражнении себя в посте и воздержании; жертвовать склонностью развлекаться; жертвовать комфортом, приучая себя к скудости; жертвовать нарядами – стремясь одеваться по возможности скромнее и т. д.
Пусть каждый день приносятся жертвы Богу: от этого будет вложен новый камешек в наше сердечное здание любви».
Отец Александр Ельчанинов пишет: «Вся наша внутренняя жизнь движется любовью к Богу. Но откуда взять эту любовь? Всякая наша любовь питается впечатлениями от любимого объекта (мира, родных). Как может удержаться и не завянуть наша любовь, а с нею и наша вера, если она не питается никакими впечатлениями? Но какие же впечатления от Бога, Которого никто никогда не видел (1 Ин. 4:12). – Мы имеем Христа. Размышление о Нем, молитва, чтение Евангелия – вот пища, питающая нашу к Нему любовь. Но бывает, и очень часто, что для этого сердце наше оказывается слишком грубым, невосприимчивым. Тогда надо попытаться обратиться к житиям святых, к писаниям святых Отцов – у них тот же свет Христов, но в смягченном, ослабленном виде, уже прошедший сквозь призму, хотя и святой, но человеческой души».
Во всякой добродетели необходима рассудительность, а в любви она особенно нужна, потому что «все доброе в нас, как пишет отец Валентин Свенцицкий, имеет некую черту, перейдя которую незаметно обращается в зло». Так и любовь к кому-либо без рассуждения может перейти в гибельную привязанность – страсть или в греховное пристрастие к чему-либо. Избави, Господи!
Кстати, ты спрашиваешь: «Что выше и важнее – дела любви или молитва?» На такой же вопрос преподобный Иоанн Лествичник отвечает так: «Бывает, что когда стоим на молитве, встречается дело благотворения, не допускающее промедления. В таком случае надо предпочесть дело любви. Ибо любовь больше молитвы, так как молитва есть добродетель частная, а любовь объемлет все добродетели».
Но, разумеется, будет еще выше и лучше, если совместишь дела любви с непрестанной молитвой.
Мы привыкли считать, что дары Святого Духа, как, например, любовь Христова и дерзновенная молитва, даются только старцам и старицам, поэтому в юном возрасте (с детства) подавляем в себе самое драгоценное – дерзновение в молитве, то есть веру в то, что Господь непременно исполнит наше благое прошение.
Вот и выходит: сначала подавляем в себе эту веру, не даем ей возможности расти, а потом вопием к Богу:
«Верую, Господи! Помоги моему неверию!» Получается фальшь…
Из-за своего мудрования допускаем мысль: «Господи, не могу я молиться с дерзновением, не могу верить, что Ты исполнишь просимое и даже не могу просить, потому что знаю (какая дерзость!), что не исполнишь мою просьбу…»
Страшно читать, страшно произносить такие кощунственные слова… А в жизни так поступать нам не страшно? Слова такие оскорбительны для Бога, имя Которого – Любовь, а наше малодушие, наша трусливость исповедать и самым делом признать Его Любовью – разве это не оскорбительно для Бога? Или мы забыли, что означает слово любовь.
Вот как пишет инок в своем дневнике «В объятиях Отчих»: «Сильнейшим союзником в молитвах твоих ко Господу ты имеешь то Его свойство, что Он не просто делает нам добро или оказывает нам помощь, но именно любит делать это, любит все сделать для нас, лишь бы это было нам в пользу и спасение. Призывай это Божественное свойство в помощь своей недостойной молитве, и Господь, любящий благотворить нам, подвигается сугубою любовию благотворить тебе».
Нам надо с детей брать пример, учиться у них простоте, доверчивости, любви и незлобию. Когда малыш провинится и мамаша его накажет, он может сказать только, в худшем случае: «У-у-у… Какая мама нехорошая! Дерется! Тетя Валя лучше: Саньку не бьет!» – и все. А через несколько минут мамочка становится для него опять самой хорошей. Лучше всех на свете! У него никогда не возникает мысли: «Ну, все, пропал! Теперь мама не накормит, а, может и… убьет!»
Ребенок подуется-подуется на мать и отца, поплачет, покапризничает, да на том дело кончится. Исполнит свое послушание – родительское желание – и опять, как ни в чем не бывало, занимается своими делами, играми, уроками.
Вот так и нам надо верить в любовь Божию, как ребенок верит в любовь матери и отца. Нельзя допускать даже и тени сомнения в том, что Господь любит нас больше, чем родная мать, и что Он готов исполнить каждое наше благое прошение, лишь бы мы не теряли веру в это.
Мы говорим: «Детская молитва доходчива. Бог слышит детей».
Да. А почему, спрашивается? Да потому, что благочестивые: дитя, отрок или юноша, также и отроковица с девицей, молятся Богу и просят его в простоте сердца с любовию без мудрования.
Понятие о Боге и грехе у них не искажено еще. Они знают, что Господь добрый, хороший, что Он любит всех, особенно детей, которые Его любят и слушаются Его в лице родителей и старших… Так как же Он не услышит их?! Такого быть не может!
И действительно. Вспомни, как по молитве юного Пантелеимона (великомученика) воскрес умерший отрок и распалась змея (Житие святого великомученика Пантелеимона).
И таких примеров можно было бы привести очень много.
Возможно, ты возразишь, Д., и скажешь, что для совершения чуда одной веры недостаточно, нужна еще и чистота души. Это само собою разумеется. Но говорят: «Не бывает правил без исключений». Если бы грешник смог побороть в себе угрызения совести и, движимый пламенной любовью к ближним, смог бы помолиться с дерзновением, то смиренная молитва его была бы услышана.
Выпишу для тебя маленький рассказ из дневника инока.
«Одна блудница встретила по дороге женщину, у которой только что умер на ее руках ребенок. Горе матери так тронуло блудницу, что она падает на колени и молится: «Господи! Я – окаянная, нечистая и скверная, недостойная ничего, что бы Ты мог сделать для меня. Но не ради меня, а ради самой этой несчастной матери, яви ей Твое милосердие и помощь!» И что же? Младенец воскрес… Вот как милосерд Господь!..» И вот что делает дерзновенная молитва!
Святые Отцы учат, что духовную жизнь надо начинать снизу. Это значит, что надо с корнем выкорчевывать из сердца своего страсти, которые заставляют нас грешить не только ежедневно, но, можно сказать, и ежечасно.
Какая же основная причина отделяет нас от любви Божией? Какой грех? Самый глубокий корень зла, тяжелейший порок души – наша самость, наша обращенность на себя, наш эгоизм.
Самое печальное обстоятельство то, что этот порок развивается, поощряется и, я бы сказал, чуть ли не силой насаждается родителями и всеми ближними с самого раннего возраста. А когда грех становится как бы неотъемлемой принадлежностью души, когда он уже вошел, как говорится, в плоть и кровь, тогда до изнеможения, до кровавого пота начинается мучительная борьба с этим внутренним врагом, которого сами взрастили и взлелеяли. Разумно ли это?
Если мы вспомним детские годы святых в любом возрасте, то невольно умилимся: какая чистота души! Простота, правдивость, безыскусственность в словах, делах и во всем облике; послушны и смирны, несмотря на то, что По возрасту иные были быстры и подвижны; любвеобильны и жалостивы ко всем не только людям, но и ко всякой твари; вежливы, ласковы; услужливы… Впрочем, излишне перечислять все их добродетели. Важно только уяснить себе, что детская душа из благочестивой семьи – чиста и свята.
Господь сказал: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф. 19:14). И еще сказал: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3).
Поверь, друг мой, если бы родители наши брали пример с мученицы Софии, которая наставляла своих дочерей – отроковиц Веру, Надежду и Любовь – хранить веру в Бога, надежду на Него и любовь к Нему до смерти, то не пришлось бы нам начинать работать Богу снизу и борьба с грехом была бы для нас не столь жестока.
В юном возрасте христианин, не утвержденный в любви Божией, влечется плотскою страстью в страну далече от Бога и оскверняет душу и тело грехами молодости: словом, взглядом, скверным помыслом, лобзанием, осязанием, а иногда доходит и до падения.
И вот, если бы с детства мы сохранили любовь к Богу и ближним, то юность наша не встала бы преградой между нами и Богом, мы остались бы нравственно чистыми и верными Ему навсегда, даже в супружестве.
Все несчастье в том, что мы сами себя разрываем на части: правой рукой пытаемся ухватиться за небо, а левой рукой крепко держимся за землю, никак не хотим расстаться с нею… Не успеем руки свои положить на плуг, как уже испугались необозримости пашни. Страшимся труда! А ведь по сути дела… какого труда-то?
Если пахарь малосильный и у него ограничено время, то большая площадь земли его может действительно устрашить, но мы-то чего боимся? Нас-то что страшит? Ни мозолей не набьем, ни потом не изойдем, ни боль и усталость в теле нам не грозит… Видимо, только одно устрашает: привязанность ко греху, к своей страсти и боязнь потерять ее. Жалко расставаться со своим рогатым чудовищем – эгоизмом, которого сами в себе родили с помощью родных и знакомых, которого всю жизнь лелеяли, берегли и заботились о нем за то, что в виду беспечных зрителей он поднимает наше Я до небес… Бедные люди! (от них же первый есмь аз). Что же мы так упорно не хотим помнить и знать, в какую бездну низводит наше «Я» и какие страшные мучения в вечности оно готовит нам?.. Куда же девался страх Божий?..
Правда, есть из нас и такие, которые знают и даже со всей остротой сознают, что наше Я (эгоизм) – это опаснейший враг, хотя коварно выдает себя за друга. Они рады были бы избавиться от него, но… как?.. В их понятии это равносильно самоуничтожению. Они так помышляют: «Что значит отречься от себя?.. Это значит не иметь личной жизни. Почему я должен жить для Петра и Дарьи, для пятого-десятого? А кто для меня будет жить?.. Я ведь могу дойти до крайней нищеты и умереть раньше времени!..»
А где же ваша вера в Промысл Божий? – следовало бы их спросить. Неужели Господь о птицах и животных печется более, нежели о человеке? Неужели Он любит их больше, чем нас?..
Вот и получается… нет у нас ни веры, ни надежды, ни страха Божия, ни любви, поэтому и приходится нам начинать духовную жизнь снизу… А как бы хотелось никогда не спускаться вниз!.. Помоги нам, Господи!!
К чему я завел речь о дерзновении в молитве, о надежде и страхе Божием? Во-первых, к тому, чтобы внушить тебе эти благие чувства, ибо чрез них приобретается любовь Христова, и, во-вторых, к тому, чтобы ты в ближних насаждал любовь к Богу и утверждал, укоренял бы ее так, чтобы потом не пришлось им начинать дело своего спасения «снизу».
Эта дорога очень длинная и тернистая… Лучше с детства строго следить за тем, чтобы не возросли и не укоренились в сердце плевелы, которые так плодовиты и с которыми приходится жестоко бороться, особенно с самоценом, приводящим нас к тщеславию и гордости, а следовательно, и к погибели. Избави, Господи!
Итак, друг мой, подводя итог написанному, еще раз напомню о том, как стяжать любовь Христову.
1. Прежде всего, в молитве проси Господа о ниспослании свыше этого дара. А чтобы молитва была услышана, надо возбудить в себе горячность чувств к Богу частым размышлением о Нем (богомыслием), сосредоточенным чтением Евангелия, Псалтири и поучений святых Отцов, а также чтением житий Иисуса Христа, Божией Матери и всех святых.
Любовь Христова приобретается не сразу. Много времени приходится трудиться, чтобы приобрести это сокровище, поэтому советую употребить все возможные средства и приложить как можно больше усилий, чтобы скорее достичь цели.
2. Делай как можно больше добрых дел всем без разбора, с кем столкнет тебя Промысл Божий: родственникам, друзьям, врагам, знакомым, незнакомым, верующим и неверующим – всем без исключения.
Главное – это стремиться, торопиться делать добро, пока мы еще живы, пока у нас есть время и возможность, не думай, что добро может делать только обладающий материальными средствами. Очень много людей нуждаются в нашей помощи: физической силе, в добром совете, в знаках внимания и сочувствия. И верь, друг мой, как бы ни было мало и незначительно твое доброе дело, оно во веки веков пребудет с тобой!
Как знать!.. Может быть, твой сочувствующий взгляд на согрешающего и молитва о нем будут теми золотыми песчинками, которые выведут из равновесия весы и перетянут чашу твоих добрых дел, ради которых Господь дарует тебе вечное блаженство.
Никакие добродетели7 и подвиги так быстро не подвигают Господа на Его милосердие, как добрые дела. Любовь потому и возвышается над всеми другими добродетелями, что она неразлучна с добрыми делами. Основное свойство любви – творить добро. Добрые дела могут быть без любви, но любовь без них быть не может. Обладающий Христовой любовью, даже прикованный к одру болезни, является благодетелем для всех, ибо его пламенная любовь и дерзновенная молитва отверзают небо для благодеяний Божиих человекам.
3. Наипаче ревнуй о смирении, ибо тщеславным и гордым Господь противится… не слышит, вернее, не исполняет их прошений, чтобы они не возгордились еще больше и чтобы не погибли.
Смиряй себя беспредельно. Будь скромен и воздержан во всем: в одежде; в домашней обстановке, во сне, в пище, питии, в словах, взглядах, походке; избегай славы и почестей; не гнушайся черной, грязной работы; храни втайне свои добрые дела и откровения Божии; терпеливо и безропотно переноси всевозможные оскорбления, хулу, напраслины и прочее и благодари за них Бога. Каждый час будь готов к смерти.
4. Добросовестно и со страхом Божиим выполняй свое послушание и работу по службе. Избегай саможаления.
Схиигумен Савва (Остапенко)
Семена сатаны и любовь Христова
О главных христианских добродетелях и гордости
О стяжании любви. Когда человек живет в браке целомудренной чистой жизнью, то это путь стяжания благодати и путь возрастания любви.
- Народная мудрость говорит: "Стерпится - слюбится". Но как же можно вступать в брак без любви?
- Полноценной любви человек добивается всю свою жизнь. Это дар Божий, который дается по благодати. Чтобы достичь такой любви, нужно стяжать благодать и хранить ее. И когда человек живет в браке целомудренной чистой жизнью, то это путь стяжания благодати и путь возрастания любви. Конечно же, такие браки, когда один человек противен другому, - ненормальные. Но и горячая страсть - это тоже ненормальность; страсть проходит, а то, что останется, когда страсть пройдет, - это и есть основание для семейной жизни. Поэтому должны быть симпатия друг к другу, наличие общих интересов, желателен близкий уровень образования, социального положения. Должна быть небольшая разница в возрасте. А до любви нужно дожить, заслужить ее нужно. И тогда через 10-15 лет муж смотрит на жену, а жена - на мужа, и он думает: "Какое счастье, что я женился на ней", а она: "Какое счастье, что я вышла замуж за него". Понимание того, что это - избранник единственный, другого человека рядом представить себе невозможно, и есть любовь. Но она приходит, когда корабль семейной жизни преодолел многие бури и сохранился, вопреки всему.
Необходимые условия любви к ближнему.
Господь предложил нам такие условия касательно ближних, которые не представляют ничего трудного. "Елика аще хощете, -говорит Он, - да творят вам человецы, тако и вы творите им" (Мф. 7, 12). Видишь ли, что Он не предписал ничего чуждого, но то же, что и прежде требовал закон естественный? Как ты хочешь, говорит Он, чтобы поступали с тобой ближние, так и сам поступай. Хочешь, чтобы хвалили тебя? Хвали сам. Хочешь, чтобы у тебя не похищали? Не похищай сам. Хочешь быть в чести? Почитай других сам. Хочешь быть любимым? Люби сам. Хочешь не слышать о себе худого? Не говори ничего такого сам. И заметь, какая точность в выражениях . Он не сказал: "Елика аще не хощете, да творят вам, и вы не творите", но: "Елика хощете". Так как к добродетели ведут два пути, из которых один состоит в удалении от пороков, а другой в совершении добродетелей, то Он предлагает последний. Первый путь Он открыл, когда сказал: "Еже ненавидиши, да никому же твориши" (Тов. 4, 15); а последний Он ясно указал, сказав: "Елика аще хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им". Есть и другое условие. Какое же именно? Любить ближнего, как самого себя (Мф. 22 , 39).Что может быть легче этого? Ненавидеть - тяжело и сопряжено с беспокойством; а любить - легко и удобно. Подлинно, если бы Господь сказал: "Вы, люди, любите зверей", - такая заповедь была бы трудна; но когда Он заповедал людям любить людей же, к чему и однородность, и единство происхождения, и естественное влечение служат великим побуждением, то какая может быть здесь трудность? Это бывает и у львов, и у волков; и их сродство природы располагает к взаимной приязни. Посему какое мы можем иметь оправдание, если не станем привлекать к себе любовью однородных с нами, тогда как укрощаем львов и приучаем их к своему дому?
Научимся уступчивости и кротости у Спасителя: "Научитеся от Мене, - говорит Он, - яко кроток есмь и смирен сердцем" (Мф. 11, 29), - и отвергнем всякую гневливость. Восстанет ли кто против нас - мы да будем смиренны. Станет ли кто поступать с нами нагло - мы да будем услужливы. Будет ли кто язвить и терзать нас насмешками и ругательствами - не будем отвечать тем же , чтобы мщением за себя не погубить себя. Гнев есть зверь, зверь жестокий и лютый. Чтобы укротить его, будем припевать себе стихи из Божественного Писания и говорить: "Земля еси и пепел" (Быт. 3, 19), и: "Почто гордится земля и пепел" (Сир. 10, 9), также: " Устремление ярости его - падение ему" (Сир. 1, 22), и еще: "Муж ярый не благообразен" (Прит. 11, 25). Подлинно нет ничего безобразнее гневного лица; если же - лица, то тем более - души. Как тогда, когда разрывают грязь, обыкновенно бывает зловоние, так и тогда, когда душа возмущается гневом, появляется великое безобразие. Но не могу, скажешь, вынести поношения от врагов.
Отчего же, скажи? Если враг сказал правду, то еще прежде его тебе самому следовало бы укорить себя и ты должен благодарить его за обличение; если же ложь, то не обращай на то внимания.
"Иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константина града, Златоустаго избранные творения. Собрание поучений в двух томах", Троице-Сергиева лавра, 1993.
- Любовь и страсть - это разные вещи?
- Страсть чаще всего слепит человека. Ослепленный страстями человек очень сильно идеализирует объект своего поклонения, а когда страсти утихают, начинается прозрение: "Как же я мог так поклоняться?!". И великое разочарование наблюдается. Поэтому не следует торопиться. Нужно подружить, узнать друг друга. То есть человек должен представлять, на что он идет.
Семейная жизнь - это крестная ноша. В ней много радостей, но и много трудностей. И человек должен поступать разумно, должен быть реалистом. Не надо в семейную жизнь, как в лотерею, играть: повезет - не повезет. Это очень серьезный шаг, речь - о вечной жизни, о спасении. Через семью можно спастись, но можно и погибнуть. Плотское утешение быстро пройдет, а духовный союз - это вечный союз. Вот о чем надо помышлять.
- Некоторые считают, что можно приворожить любимого, обращаются за помощью к "бабушкам".
- Человека незащищенного, неправославного, Богом не охраняемого можно при помощи заговоров, колдовства заставить поступить так, как он и не желает. Но любить таким способом нельзя заставить. Это будет совместное житье, от которого никто не испытает счастья. Можно изображать счастье, но в основе такого союза лежит корысть, гордость. Человек добился своего. Есть у гордых людей такое желание любым способом добиться своего. Но не все средства хороши. Любовь чиста именно ответностью своей и свободой.
При заговорах ты рискуешь и любимым человеком - его душу отдаешь демоническим силам, и сам вступаешь в контакт с ними. Изначально губишь тот Божественный союз, которым должна быть семья. Этот союз объединен уже не благодатью Божией, а демоническими силами, которые будут людей только мучить, доводить до отчаяния, сживать со света.
Сегодня Русская Православная Церковь празднует . Чудотворец Серафим всех встречал возгласом "Радость моя! Христос воскресе!" Рядом с батюшкой оттаивали сердца, зарождалась вера в Живого Бога, приходило покаяние. О том, как стяжать любовь и ласковое ко всем отношение, корреспонденту портала рассказали священники Димитрий Шишкин и Николай Булгаков .
«Если мы не имеем полной любви,
будем делать дела любви»
— Когда мы говорим о христианском отношении к ближнему, надо помнить о том, что ласковость может легко перейти в ласкательство и человекоугодие. Чрезмерной лаской и «снисхождением» можно ведь и погубить человека. Особенно это видно в наше время, когда именно «человеколюбием» оправдывают крайнее снисхождение к человеческим страстям и порокам. Святые отцы всегда отличали отношение к самому человеку, как бы низко он не пал, от отношения к духам тьмы, к страстям, которые тем или иным человеком обладают.
Нам не хватает тех, кто, утешая нас, не льстил бы нашему самолюбию и эгоизму
Ласковое отношение Божия угодника преподобного Серафима — особого свойства: оно проистекает из глубины боголюбивого сердца. И это боголюбие, выстраданное и обретённое как бесценный дар, позволяет по-настоящему любить человека именно в осознании его действительного призвания. Любовь и ласка преподобного Серафима обымают всего человека, содействуя не одному лишь его душевному и телесному спокойствию, но более всего - спасению в вечности. Как же нам не хватает таких людей, которые, утешая и вдохновляя нас на духовную жизнь, в то же время не льстили бы нашему самолюбию и эгоизму. И именно таков преподобный Серафим! Ласка его, крайне сердечное тепло и любовь распространялись, как правило, на тех, чья душа была умягчена покаянием или хотя бы склонностью к нему. Именно к покаянию и побуждает в ещё большей степени истинная любовь и духовная ласка. Но если преподобному встречался надменный и гордый человек, закосневший в грехах и не желавший меняться, мы видим совсем другие примеры — немалой суровости и даже обличительной жесткости. Впрочем, и эта жесткость исполнена на самом деле любви и крайней тревоги за вечную будущность человека, за его спасение.
Нам, конечно, нужно иметь друг к другу не только внешне доброе и ласковое обращение, но и, главным образом, истинное и нелицемерное братолюбие. Это заповедовал нам Сам Господь, об этом говорили неоднократно святые апостолы. Но и братолюбие не обретается сразу. Оно по крупицам подается Господом по мере того, как мы сами ищем любовь, учимся её стяжать. Потому и говорит Господь: «Просите, и дано будет вам» (Мф. 7:7). Не говорит «по просите», но «просите», то есть в своём благом желании, в душеполезной просьбе нужно проявлять настойчивость и терпение, простирающиеся даже до последнего мгновения земной жизни. Так уж устроена духовная жизнь - ни на чём здесь нельзя останавливаться окончательно, ничто нельзя считать делом решенным. Во всём требуется крайнее трезвение и внимание. И в деле стяжания любви - тоже.
Но даже если мы не имеем той самой сердечной и полной любви, от которой проистекает действительно духовное и ласковое обращение с ближними - будем, по крайней мере, делать дела любви. Уже одними добрыми поступками, совершаемыми ради Христа, будем стараться угождать Богу. И Господь, видя нашу нужду, нашу сердечную просьбу, видя наше постоянство в доброделании - непременно подаст нам духовную любовь к Нему и ближним, а это — самое великое сокровище христианина!
Вот в этом постоянстве, в этом повседневном и тщательном исполнении Заповедей Христовых, в сокрушенной и внимательной молитве, и заключён, вероятно, главный «рецепт» стяжания любви от преподобного Серафима.
«Вера делает добрым отношение к любому человеку»
— «Радость моя!» — так ласково встречал преподобный Серафим Саровский всех, кто к нему приходил.
Ласковость нужна, конечно, и нам. Мы все любим, когда с нами ласково обращаются. «Бей всех лаской и любовью», — такой совет давал своим сестрам младший современник преподобного Серафима .
Но откуда ее взять, эту ласковость? Она же должна быть искренней. Ласковым не очень-то притворишься. Если постараешься нарочно говорить «Радость моя!», а в твоих словах будет холод, толку не будет.
Главное — не то, что снаружи, а то, что внутри. На внешнем далеко не проедешь.
Как же это у преподобного Серафима получалось? Как получалось говорить благоуветливым голосом со всеми — хотя, вероятно, посещали его и те, что говорили с ним не благоуветливо.
И ведь приходившие к нему были грешниками! Батюшка Серафим всё про них знал — больше, чем даже они сами про себя. Господь ему открывал. Почему же они были для него радостью? Чем же они его радовали?
А тем, что они — люди. Что они живут на свете. Что их Бог создал. Что Он их любит, промышляет о них, терпит, прощает, заботится: присылает к Своему угоднику за советом, а тому дает мысль благую — которая будет им полезна. Им станет легче жить, радостнее…
Бог — во всем! Всегда.
Вера делает добрым отношение к любому человеку
Вера делает добрым отношение к любому человеку. Память о Боге. О том, что Господь этого человека уже любит — раньше, чем ты его увидел, стал поворачиваться к нему душой. И даже когда отворачиваешься от него, забываешь, — Господь не забывает и не отворачивается. Что бы тот ни делал.
Отец Небесный Своей любовью обнимает весь мiр — Свое творенье, каждого человека, и преподобный Серафим, постоянно живя с Богом, постоянно чувствовал это.
Когда мы находимся рядом с горячо любимым нами человеком, когда нам отвечают взаимностью, когда мы вот так, безбрежно счастливы и всё наше естество переполняет это счастье, свалившееся на нас с Небес Божье чудо, то ничто не может затмить для нас этой главной радости, переливающейся через край. Мы светимся изнутри, и этот свет изливается на всех, кто в это время рядом с нами: все они — нам друзья, они — соучастники нашего счастья, мы всех готовы обнять и всем сказать: «И ты — радость моя!»
Вот такое счастье было в душе преподобного Серафима.
Батюшка Серафим радовался радостью нескончаемой, касающейся всех людей
Только он радовался не нашей временной, зыбкой, ограниченной радостью, ибо мы, грешные люди, увы, не постоянны — и сами, и предметы нашего обожания. Он радовался радостью куда большей, нескончаемой, вечной, касающейся всех людей — явися бо общее Царство, как провозгласил святитель Иоанн Златоуст в своем переполненном этой безграничной радостью Огласительном слове во святый и светоносный день преславнаго и спасительнаго Христа Бога нашего Воскресения.
Да, мы тоже в пасхальную ночь радуемся, наших сердец касается это небесное ликование. Но ночь проходит, мы разговляемся, начинаются будни, и в них, увы, растворяется.
А у преподобного Серафима это было не так! Он смотрел на жизнь реально — как она есть на самом деле. Ведь Воскресение Христово не проходит, не исчезает из нашей жизни даже после отдания праздника Пасхи. Оно не уменьшается нисколько, ни при каких обстоятельствах, ни при каких наших настроениях и отношениях друг с другом, ни при каких наших грехах! Сияет тем же светом, что и во всерадостную пасхальную ночь!
Об этом Святая Церковь напоминает нам каждую неделю. Каждое воскресенье мы празднуем «малую Пасху». В субботу вечером нам предлагается оставить всякую будничную суету, прийти в храм и пережить вновь главное событие всей человеческой жизни. Недаром именно этот праздник пронизывает весь календарный год. Воскресное богослужение — это камертон, по которому должна настраиваться наша душа для всей нашей жизни — для всех мыслей, чувств, поступков. Вот почему каждому православному человеку подобает в субботу вечером и в воскресенье утром быть в храме.
Но и это нам не всегда помогает жить пасхальной радостью, пасхальной истиной так, чтобы это было главным событием нашей жизни, от которого бы в ней всё отсчитывалось, превозмогая все ее немощи и всю ее тьму своим немеркнущим светом — так, как мы слышим в пасхальную ночь, но уже ближе к рассвету, на Литургии, когда среди окружающей тьмы сияют, как никогда в году, все наши храмы, и раздаются слова Евангелиста: И свет во тме светится, и тма его не объят (Ин. 1, 5).
«Нет нам дороги унывать, Христос победил всё...» — напоминал преподобный.
В том-то и дело — и этому нас учит преподобный Серафим, — что наше отношение к любым обстоятельствам, к каждому человеку не должно зависеть напрямую от того, какой это человек — тем более, что мы этого по-настоящему и знать не можем, знает один Господь. Не должно зависеть от того, что он делает — даже и нам лично. Ко всему можно относиться так — а можно иначе. Любого грешника можно любить и любого — ненавидеть. Дело за нами.
Это надо иметь в виду! А то мы, например, осуждая кого-то, выражая свое недовольство, говорим в свое оправдание: «Ну, а как же я могу еще к нему относиться, когда он так делает?»
Святой Алексий (Мечёв) говорил: “Если видишь человека согрешающего, значит, нужно о нем молиться”
Нет, к этому самому можно относиться и по-другому. Не осуждать, например, а сочувствовать, жалеть, стремиться помочь. Святой праведный Алексий (Мечёв), старец московский, говорил: «Если видишь человека согрешающего, значит, нужно о нем молиться».
Более того! Чем больший он грешник, чем хуже он поступает, тем больше ему нужна любовь, помощь, забота, молитва.
В этой свободе нашего отношения ко всем и ко всему — еще одно (или главное?) проявление данного нам Богом дара свободы, которым человека украсил Бог, по слову святителя Григория Нисского.
Такую любовь, серафимовскую, Господь сподобил в наше время видеть в старце , который был воистину «серафимовского» духа. И так же, как преподобный Серафим, говорил: «Когда умру, вы ко мне на могилку приходите и, как живому, всё мне говорите». И люди приходят все эти годы — 24 августа минует уже 12 лет со дня его блаженной кончины.
Главное в духовной жизни — это любвеобильное отношение ко всему окружающему
Батюшка Николай имел не только дар любви от Бога, но поскольку сам так много страдал в безбожное время, да и до последних своих дней, что ценил, жалел абсолютно всё живое — даже мух не убивал, а кормил сахарком… Он так и говорил, что главное в духовной жизни — это любвеобильное отношение ко всему окружающему. Это взгляд на жизнь из нежизни. Кто смотрел в глаза смерти, как преподобный Серафим, для того жизнь — прежде всего Жизнь, великое Божье чудо, а потом уже — какого она качества: удобная для нас или не очень, по нашему желанию протекает или иначе.
На нашу долю, слава Богу, не выпали такие страдания. Но возможность смиряться у нас есть: и перед обстоятельствами, и перед своими немощами, и перед чужими, и перед каждым человеком. Без этого мы не можем к нему искренне хорошо относиться, свободно от себя, от своих мыслей, от своего восприятия другого человека. Поставив его впереди себя. Что, собственно, и есть любовь.
Тайна христианства — в смирении. Смирение — это, конечно, самое трудное. Это еще одно божественное свойство. Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем… (Мф. 11, 29), — сказал Господь.
Быть «всего лишь» рабом Божиим, «всего лишь» «служкой Божией Матери», — но свободнее этого «рабства» и выше этого служения ничего нет.
Мы приходим в Церковь, мы воцерковляемся, мы начинаем соблюдать молитвенные правила, стараемся поститься, читаем духовную литературу, приступаем к Таинствам… Всё это очень хорошо. Но без смирения это еще не всё. Без настоящего смирения, без доверия Богу больше, чем себе (а на всё ведь воля Божия), главного-то, может, как раз и нет.
Преподобный Серафим, прежде чем стал именовать приходивших к нему «радостью» и «сокровищем», совершил многолетний подвиг затвора. Он не только не смотрел телевизора, но даже когда мимо проходил человек, бросался лицом на землю, чтобы не смутить свое сердце.
Нам нужна серьезная работа над собой
То есть нам нужна серьезная работа над собой. «Перестройка души на евангельский строй», по слову протоиерея Сергия (Орлова, в монашестве Серафима; 1890-1975).
«Радость моя, стяжи дух мирен, и вокруг тебя тысячи спасутся…», — говорил преподобный.
Стяжание Духа Божьего — к этому он нас призвал.
Преподобне отче Серафиме, моли Бога о нас! Помоги нам, научи нас стяжать дух мира, дух любви и смирения, которые ты стяжал так обильно, что стал символом подлинной Христовой любви ко грешному человеку!
А в любви к Богу и ближним сосредоточивается весь закон Божий. «Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим, и ближнего твоего, яко сам себе» (Лк. 10, 27 ). «В сию обою заповеди весь закон и пророцы висят» (Мф. 22,40 ), - возвестил Христос Спаситель.
Кажется, ни о чем так часто не беседуют проповедники, как о любви. Сколько раздается призывов к стяжанию этой высшей добродетели, и однако редкий вития может указать праведный путь к приобретению любви. Только тот, кто сам преуспел в любви, может и других научить, как стяжать ее.
Обратимся же к учению о любви архипастыря-подвижника, от юности своей всем сердцем возлюбившего Бога и ближнего.
Заповеди о любви к Богу, по словам владыки, настолько возвышеннее заповеди о любви к ближнему, насколько Бог выше Своего образа. Но заповедь о любви к ближним есть основание к любви Богу. Любовь к ближним вводит христианина в любовь к Богу.
Союз любви к Богу с любовью к ближним с исчерпывающей полнотой изложен в посланиях св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
Чувство любви к ближним присуще каждой человеческой душе, но, как и все другие чувства, естественная любовь извращена грехом. Святитель Игнатий пишет:
«В каких язвах наша любовь естественная! Какая тяжкая на ней язва - пристрастие. Обладаемое пристрастием сердце способно к всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей».
Естественная любовь стремится доставить любимому земное благополучие, все духовное и вечное чуждо сей естественной любви. Естественной любовью руководит плоть и кровь, которые, в свою очередь, очень легко могут быть возбуждаемы отверженными духами. В любви естественной нет постоянства, она может разгореться очень сильно, но нередко после короткого времени легко обращается в отвращение и даже ненависть. В период своего наивысшего развития естественная любовь хочет безгранично владеть объектом своей любви и, если не достигает желаемого, бывает способна на многие безрассудные поступки и даже преступления. По словам святителя Игнатия, «естественная любовь выражалась и кинжалом».
Естественная плотская любовь недостойна называться любовью, потому что она ничего не имеет общего с истинной любовью к ближним, заповеданной Христом Спасителем в Его Евангелии. «Любовь… запечатленная падением, не достойна именоваться любовью: она - искание любви, она… враждебна любви святой, истинной», - говорил владыка. Пред Богом не имеет цены плотская, естественная любовь к ближним. Она отвергается Господом как дар непотребный. Только любовь, почерпнутая в Евангелии, любовь святая и духовная, достойна называться любовью и принимается Богом как дар благоприятный.
Для стяжания истинной любви нужно отвергнуть, умертвить в себе естественную любовь и приступить к жизни по евангельским заповедям. «Приступим к Евангелию, - приглашает святитель Игнатий всех христиан, стремящихся иметь к ближним истинную любовь, - поглядимся в это зерцало! Вглядясь в него, свергнем ризы ветхие, в которые облекло нас падение, украсимся ризою новою, которая приготовлена нам Богом».
Исполнение евангельских заповедей избавляет человека от греховного плена и приводит под руководство Святого Духа, Который научает истинной, святой любви к ближним.
Истинная любовь к ближним имеет основанием веру в Бога. Она вся в Боге, т.к. Бог есть любовь (Ин. 4,16 ). В ближнем христианин любит Христа, ибо Спаситель «благоволил таинственно облечься в каждого ближнего нашего, а во Христе Бог».
Духовная любовь исполнена простоты и веры к ближним, в ней нет подозрительности и ревности, «постоянство и мудрая рассудительность - непременные качества ее».
Путь к достижению духовной любви к ближним многотруден и связан с подвигом искоренения греха во всем его разнообразии из человеческого естества.
Истинная любовь к ближним не может мгновенно воссиять в сердце христианина; как при достижении любой христианской добродетели, так и при стяжании любви к ближним имеется определенная последовательность. Первоначально необходимо отвергнуть вражду, памятозлобие, гнев, осуждение и все те чувства, которые противоположны любви. Затем нужно, повинуясь Евангелию, научиться молиться за врагов, благословлять клянущих, делать добро ненавидящим и прощать ближним все, что они сделали плохого нам. Чтоб исполнить все перечисленные евангельские заповеди не только на словах, но и в жизни, нужен многолетний подвиг самоотречения.
«Пожертвуй всем, - пишет владыка, - для исполнения евангельских заповедей. Без такого пожертвования ты не возможешь быть исполнителем их».
Желающий достигнуть истинной любви к ближним должен прежде всего отвергнуть самолюбие и человекоугодие, которые укрепляют в человеке естественную любовь.
Самолюбие - искажение любви к самому себе. Тот, кто не имеет к себе духовной любви, не может и ближнего возлюбить духовно.
Человекоугодие - искажение любви по отношению к ближним. Оно, как и самолюбие, является «горестным самообольщением» и, возобладав сердцем человека, делает его неспособным к истинной любви. Только решительное отвержение этих пороков открывает путь к достижению духовной любви. Подвиг искоренения из своего сердца самолюбия и человекоугодия связан с многими усилиями человеческой воли. Греховное естество ожесточенно отстаивает все свои порочные навыки. Святитель Игнатий, употребляя слова святого первомученика и архидиакона Стефана, говорит, что сердца наши, подобно сердцам наших праотец, присно противятся Святому Духу (Деян. 7, 51 ), и нередко необходима лютая борьба для искоренения греховных чувств. В этой трудной невидимой брани очищения своего сердца за каждую победу Господь награждает подвижника духовным утешением, вкусив которое, он увереннее продолжает начатый подвиг борьбы с усвоившимся человечеству падением. «Учащенные победы, - пишет святитель Игнатий, - привлекают учащенное посещение и утешение благодати; тогда человек с ревностью начинает попирать своеугодие и своеволие, стремясь по пути заповедей к евангельскому совершенству…», к достижению духовной любви.
Плотскому человеку, не обновленному еще благодатию Духа Святого, очень трудно искоренить из своего сердца все проявления естественной любви. Чтоб достичь этого, нужно иметь твердую веру в Бога и предаться всеблагой воле Божией; и не только предать этой воле самого себя, но и всех своих ближних, и в Боге стараться полюбить их. Владыка Игнатий советовал своим пасомым не останавливать в себе чувство расположения к ближним, но быть «проводником их к святому чистому Небу». Если христианин, обращаясь к Богу, будет говорить о возлюбленных своих: «Боже! Они - Твое достояние, Твои создания. Твое, Тебе принадлежат, а я что? Кратковременный странник на земле, внезапно на ней являющийся и внезапно с нее исчезающий», «то он постепенно уврачуется от самолюбия и пристрастия к ближним и станет способным к чистой любви к ближним - любви в Боге».
Много и подробно говорит святитель Игнатий о том, как бороться с естественной любовью, в письмах к «брату, занимающемуся умною молитвой». Некоему иноку, имевшему привязанность к Н., владыка советовал несколько раз в день (3-4) преклонять колена и обращаться к Богу с молитвою: «Господи! Н., которого я думал так любить, думал так уважать, - называл, обманываясь, моим, - Твой, Твое создание. Твоя собственность… Ты Всеблаг: хочешь устроить для него все благое… А я - кто? - Пылинка, горсть земли, сегодня существующая, завтра исчезающая. Какую могу ему принести пользу? - Могу лишь более повредить ему и себе моими порывами, которые кровь, которые грехи. Предаю его в Твою волю и власть! Он уже есть, всегда был в Твоей полной воли и власти; но этого доселе не видел слепотствующий ум мой. Возвращаю Тебе Твое достояние, которое безумно похищал я у Тебя обольщавшими меня мнением моим и мечтанием. Исцели мое сердце, которое думало любить, но которое только больно: потому что любит вне Твоих святых заповедей, с нарушением святого мира, с нарушением любви к Тебе и ближним».
Эта молитва, прекрасно выражающая всецелую преданность своих ближних воле Божией, со временем может ослабить порывы плоти и крови и вселить в сердце святую хладность и духовную любовь к ближним.
Кроме всецелого предания своих ближних воле Божией, образованию истинной любви способствует и глубокое внутреннее, а не внешнее, почтение к каждому человеку как образу Божию. «Воздавай почтение ближнему, как образу Божию, - почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей… Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия», — советует богомудрый архипастырь. От внутреннего почтения к образу Божию - человеку постепенно в сердце христианина появится любовь, причиной которой будет не кровь и плоть, а Бог.
Во все времена христиане, достигшие совершенства, имели в своем сердце любовь ко всем людям, не различая добрых и злых. В самом явном грешнике, лишенном славы христианина, они умели видеть, хотя и помраченный пороком, но все же образ Божий, и его они почитали любовью. Святитель Игнатий говорил: «Если образ Божий будет ввергнут в пламень ада - и там я должен почитать его, что мне за дело до пламени, до ада! Туда ввергнут образ Божий по суду Божию: мое дело сохранить почтение к образу Божию, и тем сохранить себя от ада».
Святитель призывал оказывать глубокое почтение всем людям, невзирая на их внешнее положение и состояние. Слепые, прокаженные, поврежденные рассудком, младенцы, уголовные преступники и язычники - все они являются образом Божиим и поэтому достойны любви. Человеческие немощи и недостатки, как велики бы ни были они, для истинного христианина никогда не могут заслонить образа Божия в человеке.
Ко всем людям, а особенно к христианам должен относиться с глубоким почтением каждый член святой Церкви. В христианине он воздает почтение Христу Господь Сам благоволил все сделанное ближним во имя Его принимать как дар Ему Самому. «Понеже сотвористе единому сих братии Моих меньших, Мне сотвористе, — заповедал Христос» (Мф. 25, 40 ).
Евангелие заповедует любить не только всех своих ближних - родных, друзей, но иметь это же святое чувство и к врагам своим. «Любите враги ваша, благословите клянущие вы, добро творите ненавидящим вас и молитесь за творящих вам напасть и изгоняющия вы» (Мф. 5, 44 ) - этот призыв Самого Господа обращен со страниц святого Евангелия ко всем христианам.
Любовь к своим врагам непонятна для плотского разума, и только христианин, просвещенный благодатью Святого Духа, может не только теоретически, но и опытно преуспеть в этой любви.
В жизнеописании святителя Игнатия уже говорилось, что преосвященный достиг такого совершенства, что мог смотреть на своих врагов, как на святых Ангелов, поэтому его слова о любви к врагам имеют особую важность. Владыка считал, что Евангелие предписывает нам любовь к врагам «не слепую, не безрассудную, но освященную духовным рассуждением».
Евангелие говорит о любви к врагам, но в нем же повелевается не вверяться им (врагам) и быть с ними очень осторожными. Спаситель, предостерегая Своих учеников, а в их лице и всех Своих последователей, сказал: «Се Аз посылаю вас яко овцы посреде волков, будите убо мудри яко змия, и цели яко голубие. Внемлите же от человек: предадят бо вы на сонмы, и на соборищах их биют вас… и будете ненавидимы всеми имени Моего ради…» (Мф. 16-17, 22 ). В этих словах Господа владыка Игнатий справедливо видит предписание осторожного и, по возможности, мудрого отношения к врагам своим.
В чем же тогда должна проявляться любовь к своим недругам? По высказыванию любвеобильного архипастыря, любовь к врагам должна проявляться в прощении нанесенных ими обид, в молитве за них, в благословении их, в хороших словах о них, в благодарности Богу за причиненные врагами напасти, деланием им добра, «в благотворении, которое может простираться до вкушения телесной смерти для спасения врагов. Пример всесовершенной любви к врагам явил Сам Спаситель мира Иисус Христос».
В одной из своих проповедей святитель Игнатий в образец любви к врагам приводит святого первомученика и архидиакона Стефана, который, побиваемый камнями, молился за своих убийц (Деян. 7, 60 ). «Пылал… священным огнем святый первомученик Стефан, - сказал владыка, - …последовали удары смертоносные, от лютости их пал Стефан полумертвым на колени, но огнь любви к ближнему в минуты разлуки с жизнью еще живее воспылал в нем… Последним движением его сердца было — движение любви к ближним, последним словом и делом была молитва за убийц своих».
Святитель Игнатий учил, что не только к врагам, но и к друзьям любовь должна быть освещена духовным рассуждением. Любить друзей нужно во Христе, чтобы Христос был любим в ближнем, а ближний был любим как создание Божие.
Христианин, любящий в ближних Христа, будет иметь ко всем равную любовь. Святитель Игнатий в одном из писем спрашивает: «Неужели любовь к ближнему должна быть чужда всякого различия?» — и сам же разрешает это вопрос, приведя в пример святых угодников Божиих. «Святые, - утверждает владыка, - имели ко всем равную любовь, но особенно любили тех, кто проводил благочестивую жизнь. Наставники имели большее расположение к тем пасомым, в которых видели ревность и полное послушание. Наставляемые всегда имеют большую любовь к тем наставникам, в которых они видят живой пример назидания и обилие духовного разума». По мысли владыки, «любовь, отдающая должную цену людям по степени их благочестия, вместе с этим, равна ко всем, потому что она во Христе и любит но всем Христа. Иной сосуд вмещает это духовное сокровище больше, другой меньше. Сокровище - одно!» Святитель Игнатий постоянным подвигом самоотречения погасил в себе плотскую любовь к ближним, поэтому его отношение к близким к нему людям было преисполнено истинной евангельской любви. Он высоко ценил дружбу, считал ее великим Божиим даром. «Друзей мне дал Бог, - писал преосвященный, - эту мзду принял я от Всевышнего за мысль самоотвержения, которой последовал с дней юности моей». В основе своих отношений с друзьями святитель Игнатий имел Христа, и поэтому крепка и душеспасительна была его дружба. «Только та дружба истинна и крепка, которую основывает и скрепляет Христос», - писал он.
Дар дружбы, по убеждению владыки, дается земным странникам для того, чтобы друзья взаимной откровенностью и советом помогали друг другу достигать спасения. Эту истинную цель дружбы архипастырь изложил в письме к одному из своих друзей. «Мое сердце - с такой же сладостною простотою к вам, как и ваше ко мне, — писал он. - Такие отношения - истинное сокровище… А то утешает меня особенно в моих отношениях дружеских, что причина этих отношений - Бог… Он источник истинного блага, всякого истинного, чистого наслаждения. Он сохранит меня в вашей памяти, а вас в моей. Он даст нам усугубить талант дружбы, полученный от Него. Вот чего я желаю, - желаю, чтоб при вступлении в вечность мы сподобились в сонме благих и верных рабов предстать Господу и сказать Ему: «Ты даровал нам прекрасный талант дружбы, приносим Тебе приобретенный на него другой талант - талант драгоценный спасения».
Святитель Игнатий считал, что преуспеяние в любви к ближним, когда оно в Боге, не имеет конца. Истинной любовью к ближним невозможно насытиться, потому что питает ее беспредельный Бог. «Огнь любви требует много пищи для того, чтоб он мог постоянно умножаться, - свидетельствует владыка, - когда питает его Бог, - он непрестанно усиливается, нет ему предела, но когда предоставлено питать его человеку самим собой - скоро оскудеет пища для огня, - огнь потускнеет и угаснет.
Истинная любовь к ближним приносит христианину величайшее духовное наслаждение и уготовляет его обителям рая, ибо она (любовь) есть «печаль души, способной для неба». Тот, кто сподобился духовной любви к ближним, опытно познает омерзительность плотской любви, искренне приносит покаяние в том, что прежде имел ее, и стремится возгреванием в себе любви святой никогда не возвращаться к любви естественной.
Истинная любовь к ближним, как и внимательная молитва, является признаком совершенства христианина.
«Возлюбленный брат! - призывает всех христиан святитель Игнатий, - ищи раскрыть в себе духовную любовь к ближним: войдя в нее, войдешь в любовь к Богу, во врата воскресения, во врата Царства Небесного».
