Каким же был реальный григорий котовский. Ноги на стол! Невероятные приключения мумии Котовского

Григорий Иванович Котовский родился в 1881 году в Бессарабии, в селе Ганчешты. Отец его служил на винокуренном заводе. Закончив в 1900 году сельхоз училище, молодой человек получил должность помощника управляющего именьем, а потом в течение года еще три таких же должности в разных поместьях. И отовсюду был уволен по одной и той же причине — растрата денег. Котовский получил первые сроки за подлог документов и хищение денег.

В 1904 году, узнав, что он подлежит призыву на начавшуюся русско-японскую войну, Котовский сбежал из очередного поместья, прихватив хозяйские деньги. Его арестовали и направили в 19-й Костромской полк в Житомир. Оттуда он через короткое время дезертировал.

За уклонение от воинской службы по законам Российской империи Котовскому грозило до 10 лет каторги. Имея подложные документы, в августе 1905 года Котовский совершает свое первое вооруженное ограбление, в октябре у него своя банда из восьми человек.

Через год налетчика арестовывают. В расследовании участвует бывший однокашник Котовского по гимназии, сотрудник полиции Петр Сергеевич Чеманский. Намного позднее, в 1940 году по условиям договора с Германией Бессарабия была отторгнута от Румынии и стала Советской Молдавией. Чеманского арестовали и расстреляли именно как участника ареста своего бывшего приятеля.

На суде было доказано около тридцати ограблений, приговор — 12 лет каторжных работ в Казаковской тюрьме на Нерчинских рудниках.

Через шесть лет Котовский бежит из мест заключения и вскоре оказывается в Бессарабии. Начинается качественно новый этап деятельности Котовского. Восстановив банду, Котовский начинает грабить по нарастающей: в 1913 году — шесть ограблений, в 1914 году — десять, в 1915 году - больше двадцати. Летом 1916 года арестованного в очередной раз Котовского суд приговорил к смертной казни. Идет война и приговор должен быть утвержден командующим Юго-Западным фронтом генералом Брусиловым. Арестант пишет отчаянное письмо Надежде Брусиловой-Желиховской с просьбой о помиловании. Ее муж заменяет смертную казнь каторгой.

В марте российская империя прекратила существование и 5 мая 1917 года новые власти освобождают Котовского с непременным условием отправки на фронт. На войне он был награжден Георгиевским крестом 4-й степени. Документального подтверждения этого факта нет, хотя личная храбрость Котовского бесспорна. Там же, на фронте, происходят его первые контакты с большевиками. В 1918 году Котовский появляется в оккупированной австро-венгерскими войсками Одессе на нелегальном положении. Грабежи продолжаются теперь уже совместно с бандами того же Япончика, Домбровского, Вальдмана. Говорили о трех грузовиках с золотом и драгоценностями, исчезнувших накануне освобождения Одессы Красной Армией.

В июле 1919 года Котовский становится командиром бригады в 45-й дивизии. Костяк соединения составляли уголовники из Бессарабии и Одессы. Летом белыми была взята Одесса, бригада Котовского начала отход по тылам петлюровцев. Уголовная часть жизни комбрига на этом закончилась.

Весной 1920 года бригада воевала с польскими и петлюровскими войсками. Летом 1921 года, участвуя в подавлении антоновского мятежа на тамбовщине, Котовский получил орден Красного Знамени. Осенью того же года он вступил в командование 9-й Крымской дивизией, а через год — 2-м кавалерийским корпусом. С введением НЭПа в армии стали создаваться военные потребительские общества. При корпусе находились около сорока лавок ВПО по продаже дров, мыла, колбасы и прочего. Был воссоздан завод по производству сахара в Перегоновке, вскоре ставший одним из лучших в РСФСР. Туда и устроил Котовский начальником охраны своего старого приятеля Мейера Зайдера, своего будущего убийцу.

Версии убийства Котовского разнятся: от организованной Сталиным до инспирированной румынской контрразведкой, от бытовой (якобы Котовский ударил Зайдера, узнав о его кражах сахара) до политической. По свидетельству Григория Абрамовича Вальдмана, бывшего одесского уголовника, впоследствии красного командира, награжденного двумя орденами Красного Знамени, это было случайное бытовое убийство. Как он сказал «бухнули тогда много».

Как бы то ни было, власть отдала должное красному командиру, устроив пышные похороны, а позднее даже организовав мавзолей. И, как бы ни начинался жизненный путь Котовского, его заслуги перед советской властью перевесили все преступления молодости.

Вот таким неоднозначным человеком был легендарный Григорий Иванович Котовский.

Григорий Иванович Котовский входит в плеяду выдающихся военачальников Гражданской войны, являясь личностью поистине легендарной - настоящим советским Робин Гудом.

В отличие от других народных красноармейских полководцев, Котовский с оружием в руках начал бороться за «торжество справедливости» еще задолго до революции, в самом начале XX века. Так, по крайней мере, утверждала официальная история СССР. А что же было на самом деле?

Влюбчивый агроном

Гриша родился 12 июля 1881 года в бессарабском селе Ганчешты. Его отец, механик высокой квалификации, работавший на винокуренном заводе, относился к сословию мещан, поэтому семья жила в определенном достатке, что дало возможность отпрыску получить образование в реальном училище. Даже когда в 1895 году глава семейства скончался, в судьбе сироты приняли участие его крестные и друзья семьи - вдова бельгийского инженера София Шалль и помещик Манук-Бей. Именно он дал деньги, чтобы Григорий мог продолжить образование в сельскохозяйственном училище, и пообещал потом оплатить учебу в агрономическом институте в . Надо сказать, что Григорий в детстве был хилым ребенком и испытывал ночные страхи. А после того как он упал с крыши, проявилось заикание, особенно после эпилептических приступов. Но подросток оказался упорным и благодаря гимнастическим упражнениям и поднятию тяжестей превратился в юношу с крепкими кулаками, крутым характером и усердием в изучении агрономии, что позволило ему окончить училище в 1900 году.

В автобиографии,написанной уже после революции, Котовский утверждал, что родился в 1887 году в дворянской семье, училище окончил в 1904 году, а борьбу с самодержавием начал еще в студенческую пору после знакомства с социал-демократами. Но историки, изучившие биографию Котовского, пришли к выводу, что тот, мягко говоря, лукавил. Происхождение придумал, чтобы повысить свой социальный статус, а вот за разночтениями в трудовой деятельности скрывались довольно неприглядные поступки. В 1900 году, при прохождении преддипломной практики в качестве помощника управляющего имения Валя-Карбуна, он попытался закрутить роман с женой хозяина, помещика Скоковского. А после того как ему указали на дверь, недолго думая перебрался в Одесскую губернию, где, опять же, устроился помощником управляющего в имении помещика Якунина. Но и здесь завершить практику ему не удалось. Инсценировав кражу со взломом, Григорий бежал, похитив 200 рублей, которые пропил в одесских кабаках. Так и не получив заветного свидетельства об окончании училища, Котовский все-таки надеялся продолжить учебу в Германии.

«Стихийные коммунисты»

Вот только эти надежды не оправдались из-за смерти Манук-Бея, и Григорий снова оказался в имении Скоковского. Тот зла на бывшего служащего уже не держал, поскольку, познав распутный характер своей жены, развелся с ней. Но вскоре, узнав, что ему грозит призыв в армию, Котовский продал на базаре хозяйских свиней, присвоил деньги и ударился в бега. Выправив документы на чужое имя, мошенник попытался устроиться на службу в имение помещика Семиградова, но затея не удалась из-за отсутствия рекомендательного письма. Котовскому пришлось работать лесным объездчиком, а потом рабочим на пивоваренном заводе.

Там Григорий трудился честно, пока судьба не свела его с правыми эсерами и подвигла под видом экспроприаций заняться грабежами богатеев. Впрочем, в 1904 году Котовского все-таки задержала полиция. Но причина была банальной - уклонение от воинской службы. Так в составе полка, проходившего переформирование в Житомире, появился новый рекрут.

Новоиспеченный вояка носил погоны рядового недолго.

В мае 1905 года он дезертировал из армии и обосновался в Бардарском лесу неподалеку от родных Ганчешт. Сотоварищи по преступному промыслу нашлись быстро, и, как потом писал Котовский в автобиографии, «под влиянием идеи стихийного коммунизма» шайка Атамана Ада (так стал именовать себя ее главарь) снова начала совершать налеты. Причем визиты к зажиточным гражданам и в банковские конторы иногда происходили по несколько раз в день. Впоследствии экс-атаман рассказывал, что деньги он раздавал беднякам, но никаких подтверждений подобной благотворительности историки так и не обнаружили.

Шайка успешно действовала до февраля 1906 года, когда Котовского опознали, арестовали и препроводили в Кишиневскую тюрьму. Здесь местный контингент признал его криминальным авторитетом, а в качестве доказательства столь высокого ранга «Кот» даже сделал татуировку - выколол точки под глазами. Впоследствии он попытается вывести этот «знак отличия», но безуспешно.

Находясь под следствием, Григорий попытался организовать побег 17 заключенных, уголовников и анархистов, но из-за случайности попытка закончилась провалом. А вот вторую, уже для себя, Котовский провел на высшем уровне. 31 августа 1906 года ему, закованному в кандалы, удалось выбраться из одиночной камеры, проникнуть на чердак и спуститься в тюремный двор по импровизированному канату, сплетенному из разорванных одеял и простыней. Перемахнув через ограду, беглец вскочил в подогнанную сообщниками пролетку и был таков. Историки полагают, что из кассы шайки для подкупа тюремных служителей была выделена значительная сумма.

Комбриг с каторжным стажем

На этот раз вдоволь погулять на свободе Котовскому не удалось. Во время полицейской облавы Атаман Ада попал в засаду, пытался отстреливаться, но его, раненного двумя пулями, отправили в тюремный лазарет. В апреле 1907 года суд приговорил главаря налетчиков к 12 годам каторжной тюрьмы, и последующие шесть лет Котовский скитался по острогам, до тех пор пока не совершил побег из Нерчинской тюрьмы, убив, по его словам, двух надзирателей. Беглецу удалось добраться до Благовещенска, а оттуда - в родную Бессарабию.

И снова банда, налеты, кутежи в лучших ресторанах, посещение элитных публичных домов и игры на скачках. В июне 1916 года, попав в засаду, Котовский снова оказался на тюремных нарах. На этот раз Одесский военно-полевой суд вынес суровый приговор - смертная казнь через повешение. Теперь осужденного охраняли настолько жестко, что о новом побеге не могло быть и речи.

Тем не менее, смертник продолжал бороться за жизнь, рассылая в различные инстанции ходатайства. В одних он просил заменить висельный эшафот на расстрельную стенку, в других - направить его в действующую армию, чтобы кровью искупить свою вину. На счастье смертника, бюрократическая машина дала сбой, и казнь все время откладывали. И тут одно из прошений попало в руки супруге знаменитого генерала Брусилова Надежде, которая возглавляла благотворительное общество помощи заключенным. Видимо, женщина как-то повлияла на своего мужа, утверждавшего все смертные приговоры. Так что повешение заменили длительным сроком в каторжной тюрьме.

Но сразу после Февральской революции Котовский оказался на свободе - и подался в армию. Сначала воевал на румынском фронте, а после прихода к власти большевиков, отвергнув сотрудничество с эсерами и анархистами, вступил в ряды Красной армии. Надо сказать, что Григорий Иванович сделал правильный выбор. Командир отряда, сотни, полка и, наконец, бригады, которая активно участвовала в боях за советскую Украину, освобождении Одессы и Бессарабии от французских и румынских интервентов. Впрочем, как считают некоторые историки, бригада Котовского, набранная из числа бывших уголовников, часто отступала во время боев с армиями Деникина и Петлюры. А три ордена Красного Знамени лихой кавалерист получил за военные действия против партизанских отрядов Антонова, украинских националистов Тютюника, Гулого-Гуленко и других. Кроме того, комбриг Котовский стал членом ЦИК СССР и УССР.

Но в полночь с 5 на 6 августа 1925 года в биографии Котовского была поставлена свинцовая точка. Наиболее вероятная причина его убийства - любвеобильность героя Гражданской войны.

Ни для кого не являлось секретом, что у Григория Ивановича в жизни было немало романов, в том числе, например, с актрисой немого кино Верой Холодной. Вот и на этот раз комбриг, давно уже женатый, положил глаз на супругу своего порученца, бывшего одесского сутенера Мейера Зайдера. Тот, в свою очередь, подозревал супругу в измене. Поэтому, отправленный в командировку, повернул с полпути обратно и, обнаружив любовников в постели, застрелил своего командира, за что получил 10 лет тюрьмы.

В сериале «Котовский», который показывали на канале «Россия», Григорий Иванович показан как романтический герой, живущий пусть по своеобразному, но тем не менее чёткому кодексу чести.DIV_ADBLOCK120"> Режиссер Александр Файнциммер. 1942 год. В роли Котовского Николай Мордвинов." width="880" />Кадр из фильма «Котовский». Режиссер Александр Файнциммер. 1942 год. В роли Котовского Николай Мордвинов. © / www.russianlook.com

О том, каким на самом деле был человек, чьё имя в начале ХХ века приводило в ужас целые области России, рассуждает писатель Михаил Веллер.

Шармёр на русский лад

Котовский в сериале - это бледное подобие реальной личности. Первые десятилетия XX века в России вообще необыкновенно богаты на фигуры фантастические. И Котовский, безусловно, одна из самых ярких.
Григорий Котовский. Фото: www.russianlook.com

Он был русский по матери и поляк по отцовской линии, из старинных польских дворян. Деда Котовского репрессировали за участие в польском национально-освободительном движении, из-за чего отец вынужден был перейти в мещанское сословие и обеспечивать себя, работая механиком. Григорий рано осиротел - мать умерла, когда ему было 2 года, воспитывать мальчика помогала его крёстная мать. Возможно, именно поэтому Котовский всю жизнь тянулся к теплу и семье - тому, чего оказался лишён.

Его преступная специальность, как иногда это формулировали в те годы, называлась «шармёр» (от французского «шарм»). Это человек, обладающий необыкновенным обаянием, который легко входит в доверие, подчиняет собеседника своей воле и делает с ним что хочет. Он был действительно силач, несравненно более сильный человек, нежели это показано в кино. И очень красив - дамам нравился невероятно. Голову он с 18 лет не брил (как показано в сериале) - лысеть начал на каторге. Бриться наголо стал уже в Гражданскую войну, в эпоху сыпняка и новой идеологии, когда это вошло в моду. Да и разбойничий размах его был гораздо больше той шайки мелких грабителей из четырёх человек, что сопровождает его на протяжении восьми серий.

Человек Котовский был широкий, поэтому и действовал с размахом. Первого помещика убил, когда ему не было ещё и 20. Сжёг его имение дотла. После чего сколотил банду из полутора десятков лихих ребят. Отсиживался по лесам, грабил встречных и поперечных. При этом обожал широкие жесты - подарить крестьянину корову, к примеру, или отсыпать много денег. Галантно сообщить помещику, которого грабил, что он - тот самый Котовский. Начитавшийся в детстве французских романов, он вырос артистической натурой. Хотел, чтобы было красиво всегда - касалось ли это женщин или грабежей. Любил, когда его сравнивали с Карлом Моором, героем «Разбойников» Шиллера, или с Робин Гудом.

Бедноту не трогать!

Авторы сценария всячески подчёркивают, что Котовский чурался крови и не хотел связываться с эсерами, потому как насилие для него было неприемлемо. Это всё совершеннейшие глупости. Крови на нём было много. Первый раз Котовского посадили в тюрьму в 17 лет - как раз-таки за участие в эсеровском кружке. По убеждениям он был анархо-коммунистом. Сейчас мало кто помнит, что анархо-коммунисты составляли главную движущую силу революционного переворота лета-осени 1917 года. Идеология анархо-коммунизма - идеология грабежей, экспроприаций, совершенной вольницы - утверждала: личность должна быть свободной. Эта свобода в ту эпоху понравилась очень многим крутым и весёлым ребятам.

Надо заметить, что советская власть умела использовать людей самых разных убеждений. Большевики приветствовали всё и всех, кто мог бы способствовать их продвижению хоть на миллиметр к главной цели - мировой революции и установлению всемирного государства диктатуры пролетариата. Поэтому на службу привлекались все желающие - вплоть до уголовников и благородных разбойников. Вот только разбойникам этим даже в голову не приходило, что люди, которые в те годы сидели в Кремле, циничны настолько, что заранее обрекли их на смерть - как только они сделают нужную Советам грязную работу. (не забываем, что это слова Веллера - прим.)

Естественно, что пути Котовского и Советов пересеклись. Летом 1917-го Котовский, освобождённый революцией из тюрьмы, отправился на румынский фронт, где стал предводителем полувольного отряда. Человек он, повторяю, был лихой, здоровый, прекрасный наездник, отличный стрелок, быстро научился владеть клинком. Он вошёл в смычку с октябрьским переворотом, потому что на том этапе коммунистам, анархо-коммунистам и большевикам всех мастей было по пути. Красные командиры использовали Котовского для того, чтобы уничтожить отряд Мишки Япончика, который в Одессе тоже когда-то сотрудничал с большевиками. Потом Григорий Иванович принимал участие в подавлении Тамбовского восстания и лично застрелил одного из его лидеров кузнеца Матюхина.

Советы его ценили, а простые люди встречали по-разному. В Гражданскую войну грабежами и погромами в разной мере занимались все - и красные, и белые, и анархисты, и махновцы. Поэтому мирное население боялось и ненавидело любые вооружённые силы! Бороться с этой партизанщиной было практически невозможно. Хотя котовцы (а бойцы его бригады, затем дивизии, затем 2-го конного корпуса с гордостью называли себя именно так) считали, что отличаются от остальных в лучшую сторону: если будённовцы грабят каждый на свой карман, то котовцы никогда не забывают «общую кассу»! По воспоминаниям, Котовский запрещал своим парням грабить крестьян, мастеровых, местечковую еврейскую и другую бедноту. А вот почистить буржуев - это было святое! Поэтому бедное крестьянство к нему относилось прекрасно - в тех случаях, когда не подвергалось грабежам.
Мавзолей в честь Григория Котовского в г. Котовск Одесской области, где Котовский был похоронен. Фото: Commons.wikimedia.org / ssr (talk)

"Но окончилось всё печально. В 1925 году Фрунзе назначили наркомом обороны, и он сделал Котовского своим заместителем. Вскоре после этого Котовский был убит, а через 2 месяца не стало и самого Фрунзе. Архивы по делу Котовского засекречены ФСБ до сих пор. Что говорит в пользу версии о том, что его смерть укладывается в рамки общей кампании по чистке командных кадров Красной армии. Товарищ Сталин тогда везде расставлял своих людей, убирая тех, кто оказывался слишком смел и независим. А Котовский, жадный до жизни, был именно таким." -это все из статьи про Котовского, которыми пестрит информационное пространство. А я попробую рассказать только факты, не ставя оценок (очень постараюсь), а выводы каждый волен делать сам.

Григорий Иванович Котовский Легенда Красной Армии - Григорий Иванович Котовский. Его называли в свое время человеком железной дисциплины, огромного мужества и стойкости, который "свою жизнь посвятил служению народу". Как отмечали советские историки, революционные события 1905 - 1907 гг. оказали громадное влияние на Г. И. Котовского. Об этом периоде жизни он писал: «1905 год и последующие годы и все имевшие место исторические моменты ясно предопределяют мою работу и создают из меня смертельного, беспощадного мстителя за рабочих и крестьян. Мстителя активного. Начинаю террор против помещиков, фабрикантов и вообще богачей. Сжигаю их имения, забираю ценности, которые потом раздаю бедноте в городах и селах Бессарабии». В. И. Ленин высоко оценивал такую форму борьбы против угнетателей. Он писал, что «партизанские действия боевых дружин непосредственно готовят боевых руководителей масс»
Дом, в котором Котовский родился. Ганешты.

Григорий Иванович Котовский родился 12 июля 1881 года в местечке Ганчешты Кишиневского уезда Бессарабии (местечко Ганешты Бессарабской губернии - 1925, поселок Чебанка, около Одессы), в семье механика винокуренного завода (который принадлежал бессарабскому князю Манук-Бею). В семье было шестеро детей.
Сам Котовский свою биографию подчас самовольно менял: «омолаживая» себя, указывал разные годы рождения - 1887-й или 1888-й; утверждал, что происходит то «из дворян», то «из рабочих». И национальность указывал несуществующую - «бессарабец» (на самом деле он был полумолдаванином-полуполяком).

О своем детстве Григорий Иванович вспоминал, что «был слабым мальчиком, нервным и впечатлительным. Страдая детскими страхами, часто ночью, сорвавшись с постели, бежал к матери (Акулине Романовне), бледный и перепуганный, и ложился с ней. Пяти лет упал с крыши и с тех пор стал заикой. В ранних годах потерял мать…»
С тех пор Котовский страдал эпилепсией, расстройствами психики, страхами….

Мать умирает, когда Григорию исполняется то ли 2, то ли 3 года. Котовский с детства страдал заиканием, но в тоже время отличался буйным нравом, огромной физической силой, презрением к закону и принятому в обществе порядку. «Порядки» он всегда устанавливал сам. Сын инженера-дворянина (про дворянство упоминал сам Котовский в своей биографии) начал «бандитскую» по некоторым данным карьеру с убийства отца своей возлюбленной - князя Кантакузина, противившегося встречам влюбленных. Заодно и лишил свою пассию собственности, спалив ее имение.

В 1895 году от чахотки умирает отец Григория. После смерти матери заботу о воспитании Гриши взяли на себя его крестная мать София Шалль, молодая вдова, дочь инженера, бельгийского подданного, который работал по соседству и был другом отца мальчика, и крестный отец – помещик Манук-Бей.

В этом же 1895 году владелец поместья «Ганчешты» и крестный отец Григория - Манук-Бей - устраивает его в Кишиневское реальное училище и оплачивает его обучение.

Манук-Бей принимал активное участие в жизни семьи Котовских, например пособие на учение было даровано также одной из сестер Котовских, а во время годичной болезни Ивана Котовского Манук-Бей выплачивал больному жалование и оплачивал визиты врачей.

Григорий Котовский, впервые попав в такой крупный город, как Кишинев, и оставшись там совершенно без присмотра, стал прогуливать занятия в реальном училище, хулиганить и через три месяца был выгнан из него.
Соученик Котовского, Чеманский, который впоследствии стал полицейским, вспоминает, что Гришу ребята называли «Березой» – так в деревнях зовут смелых, драчливых парней с манерами лидеров.

После того, как Котовского выгнали из реального училища, Манук-Бей устраивает его в Кокорозенское сельскохозяйственное училище и оплачивает весь пенсион.
Котовский, вспоминая годы учебы, писал, что в училище он «проявлял черты той бурной, свободолюбивой натуры, которая позднее развернулась во всю ширь… не давая покоя школьным наставникам».
Корокозенское сельскохозяйственное училище

В 1900 году Григорий Иванович закончил Кокорозенское училище, где особенно изучал агрономию и немецкий язык, ведь его крестный отец Манук-Бей обещал направить его для продолжения обучения на Высшие сельскохозяйственные курсы в Германию.

В отдельных книгах о Котовском указывалось, видимо, с его слов, что он заканчивает училище в 1904 году. Что хотел утаить Котовский? Вероятно, свои первые уголовные дела и аресты.

В автобиографии он писал, что в училище в 1903 году знакомится с кружком социал-демократов, за что впервые попадает в тюрьму, но, тем не менее, никаких данных об участии Григория Ивановича Котовского в революционном движении в те годы историки так и не смогли найти...
В 1900 году Григорий Котовский, как практикант, работал помощником управляющего в имении «Валя – Карбуна» у молодого помещика М. Скоповского (в других документах - Скоковского) в Бендерском уезде и был выгнан из имения уже через два месяца своей практики за обольщение жены помещика.
Не получилась практика и у помещика Якунина в имении Максимовка Одесского уезда - в октябре того же года Григорий был выгнан за похищение 200 рублей хозяйских денег...
Так как практика не была закончена, документов об окончании училища Котовский не получил.

Известно, что Котовский, работая управляющим в различных имениях на юге Украины, часто менял места работы: в одном имении он соблазнил жену помещика, в другом – обворовал хозяина, в третьем – то же самое… В 1902 году умер его покровитель Манук-Бей, и учеба в Германии «накрылась»… Сам Котовский, имея репутацию вора и мошенника, подался в бега.

У Григория Котовского, определённо, была административная жилка, и если бы не любовная авантюра с княгиней Кантакузиной, быть Коту (такова у него была кличка) не красным командиром, а врагом пролетариата. Котовскому нравилось управлять: после очередного побега, завладев чужим паспортом, Котовский вновь служил управляющим большого имения. Была у Котовского еще одна слабость - хотелось известности. Дав какому-то погорельцу денег, управляющий сообщил: «Стройся заново. Да брось благодарить, Котовского не благодарят». Пытаясь устроиться на работу к очередному помещику, подделал рекомендацию от «прежнего работодателя». Подлог вскрылся, Котовский получил четыре месяца тюрьмы. Протесты Котовского против существующих порядков, по его словам, "выливались в стихийные, неорганизованные формы". Однако существуют разночтения в его биографии. Котовский вспоминал, что в 1904 году поступил «практикантом по сельскому хозяйству» в экономию Кантакузино, где «крестьяне работали на помещика по 20 часов в день». Он был там практически надсмотрщиком, однако утверждал, что «с трудом выносил режим… тесными нитями связался с батрацкой голытьбой». Хозяин поместья князь Кантокузино узнав, что его жена «увлеклась молодым практикантом», замахнулся на Гришу плеткой, за что, якобы, Григорий «решает отомстить той среде, в которой вырос, и сжигает имение князя».
Но это ложь - в это время Григорий работал лесным объездчиком в селе Молешты у помещика Авербуха, а в дальнейшем – рабочим на пивоваренном заводе Раппа...

Во время русско-японской войны в 1904 года Котовский не явился на призывной пункт. Он прячется от мобилизации в Одессе, Киеве, Харькове. Где в одиночку или с террористами-анархистами занимается грабежами и вымогательствами – «экспроприациями». В 1905 году Григорий был арестован за уклонение от призыва, а о его участии в налетах и грабежах полиция тогда не догадывалась.
Несмотря на судимости, Котовский был отправлен в армию, в 19-й Костромской пехотный полк, который находился тогда в Житомире на доукомплектации.
В мае 1905 года Котовский бежал из полка и с помощью житомирских эсеров, которые снабдили его фальшивыми документами и деньгами, отправляется в Одессу.
О своем дезертирстве в советское время Григорий Котовский не вспоминал...
За дезертирство тогда полагалась каторга, поэтому с мая 1905 для Котовского начались времена «уголовного подполья». Вскоре, скрываясь в лесах, Котовский сколотил отряд, куда входили бывшие каторжники и прочие профессиональные уголовники. Историографы Котовского утверждают: к 1906 году он становится признанным лидером бандитского мира.

В своей «Исповеди» (1916 г.) Григорий утверждает: первый грабеж он совершил под влиянием… революции. «...Я с первого момента моей сознательной жизни, не имея тогда еще никакого понятия о большевиках, меньшевиках и вообще революционерах, был стихийным коммунистом...»

Уже осенью 1905 года Котовский, известный на весь юг Украины главарь шайки налетчиков, заявляет, что он анархист-коммунист.

Банда Котовского (до 20 разбойников) базировалась в Бардарском и Иванчевском лесах в Бессарабии. Образцом для подражания - Васыль Чумак, легендарный молдавский разбойник XIX века (также известно, что Котовский зачитывался повестью Пушкина о Дубровском). Только в декабре 1905 года котовцы провели двенадцать нападений на богатых людей – чиновников, купцов и помещиков. А с 1 января по 16 февраля 1906-го - 28 ограблений. Слава Котовского - «атамана Адского», «Атамана Ада» - стремительно росла. Нападение на полицейский конвой и освобождение двадцати крестьян, арестованных за бунт; нападение на исправника, который вез 30 винтовок; бой с тридцатью стражниками в Оргиевском лесу... В начале 1906 года полиция объявила за поимку Котовского премию в две тысячи рублей.

Котовский артистичен и самолюбив; он распространяет о себе легенды, слухи, небылицы. Во время налетов бандит во всю мощь своих лёгких кричит: «Я - Котовский!». Отбив арестованных крестьян, оставил расписку полицейскому: «Освободил арестованных Григорий Котовский!»
В феврале 1906 года Котовский арестован. В Кишиневской тюрьме «Кот» был в большом авторитете, заправлял порядками, вершил суд. В мае 1906-го пытался организовать побег: обезоружили трех надзирателей, забрали ключи от ворот, хотели выпустить всех уголовников. Но прибыла рота солдат и беглецов водворили в камеры. Котовский еще дважды пытался бежать, но безуспешно.

Из полицейских сводок известен «портрет» уголовника: рост 174 сантиметра, плотного телосложения, сутуловат, во время ходьбы покачивается. Голова круглая, глаза карие, усы маленькие, волосы на голове редкие и черные, лоб с залысинами, под глазами маленькие черные точки - татуировка блатного авторитета. Левша. Человек огромной физической силы и смелости. Никогда не курил и вместо водки пил молоко.

Говорят, Котовский плакал, глядя на нищих оборванных детей. Но если охватывала этого черного силача злоба, от его взгляда самые крепкие убийцы уголовники уходили поджав хвосты.

Котовский владел русским, молдавским, еврейским, немецким языками; производил впечатление интеллигентного, обходительного человека, легко вызывал симпатии. Образ жизни: бандитизм, «отсидки», любовь к скачкам и породистым лошадям, шалманы, публичные дома и шикарные рестораны. А еще – одежда по последней моде, личина аристократа, посещение театров, прекрасный аппетит (любимое блюдо - яичница из 25 яиц). И еще - женщины. Говорили, что при налете на квартиру одного из владельцев банка, Котовский потребовал с супруги предпринимателя жемчужное колье. Госпожа Черкес не растерялась и, снимая драгоценности, разорвала нить. Котовский жемчуг поднимать не стал, улыбнулся женской находчивости. Есть еще история, как побег помогла устроить одна из жен надзирателей. Она вместе с хлебом передала веревку и пилку. Ну и конечно популярности способствовали также постоянные экспроприации и раздача всего беднякам. Кишинев. Замок-тюрьма, в который был не раз заключен Котовский.
Летом 1906 года, закованный в кандалы, он все же сбегает из кишиневской тюрьмы, но через месяц нарывается на сыщиков. Уходит от погони с двумя пулями в ноге, но его снова ловят, организовав тотальную облаву в Кишиневе.
За все «проделки» - 12 лет каторги (1907 г.). Сам Котовский на суде заявлял, что не грабил, а занимался «борьбой за права бедных» и «борьбой против тирании»… При этом следствие выявило, что банду Котовского прикрывали полицейские чины, а один из полицейских - сбывал награбленное бандитами.
Их разбои, убийства, грабежи, вымогательства сотрясали всю Бессарабию. Все это делалось с дерзостью, цинизмом и фрондерством. Не раз стражи закона ловили авантюриста, но благодаря огромной физической силе и ловкости ему всякий раз удавалось сбежать, например, убив камнем часового. В 1907 г. Котовский был осужден на 12 лет каторги, но в 1913 бежал из Нерчинска (убив двух конвоиров) и с начала 1915 возглавил новый отряд в родных краях. Сначала он отбывал наказание в Николаевской, Смоленской и Орловской тюрьмах.
И только в феврале 1911 года попал на настоящую каторгу в Казаковский острог (Нерченский уезд Забайкальской губернии), заключенные которого добывали золотоносную руду. Он заслужил доверие у тюремной администрации и его назначили бригадиром на постройке Амурской железной дороги, куда в мае 1912 года перевели из шахты. Опуская многие подробности его пребывания в нем, отмечу только, что ему удалось совершить побег 27 февраля 1913 года. По заснеженной тайге Котовский шел около семидесяти километров и едва не замерз, но все же вышел к Благовещенску.
По подложному паспорту на имя Рудковского он некоторое время работал грузчиком на Волге, кочегаром на мельнице, чернорабочим, кучером, молотобойцем. В Сызрани его кто-то опознал, и по доносу Котовского арестовали…». Но и из сызранского централа Котовский сбежал...

Только осенью 1914 года вынырнул у себя на родине в Бессарабии. Но с год никто не знал, где Котовский. По чужому паспорту он служил в Бессарабии управляющим большим именьем. Любитель "отчаянных положений" жил удивительной двойной жизнью. Образцово управлял именьем, хозяева его работе нарадоваться не могли. Но это - одна сторона. А другая - в Бессарабии уж начались зловещие налеты и грабежи. Грабила банда беглых с фронта солдат во главе с Котовским. Полиция снова начала охоту за ним.

В начале 1915 года снова возглавил в Бессарабии вооруженный отряд: "Я насилием и террором отбирал от богача-эксплоататора ценности... и передавал их тем, кто эти богатства... создавал. Я, не зная партии, уже был большевиком".

Описание сотен налетов, грабежей, вымогательств и убийств банды Котовского вполне может стать практическим пособием классического бандитизма даже в нынешнее время. Разведка, планирование, подход-отход, прикрытие, легендирование, наблюдение, четкое разделение ролей и никаких импровизаций без ведома главаря.

1916 год - пик бандитской популярности Котовского: газета «Одесская почта» помещает статью под названием «Легендарный разбойник». Где Котовский назван «бессарабским Зелем-ханом», «новым Пугачевым», «бандитом-романтиком». С этого времени Григорий - герой прессы и пример для подражания для всех, кто мечтает отомстить богатым. «Одесские новости» писали: «Чем дальше, тем больше выясняется своеобразная личность этого человека. Приходится признать, что название «легендарный» им вполне заслужено. Котовский как бы бравировал своей беззаветной удалью, своей изумительной неустрашимостью… Живя по подложному паспорту, он спокойно разгуливал по улицам Кишинева, просиживал часами на веранде местного кафе «Робин», занимал номер в самой фешенебельной местной гостинице»

Задержание Котовского произошло 25-го июня 1916 года в селе Стоматове Бендерского уезда. Как загнанный зверь, он прятался в высоких хлебах, но был ранен в грудь двумя пулями, схвачен и закован в ручные и ножные кандалы.
В аресте Котовского принимал участие его товарищ по учебе, ставший помощником пристава, – Петр Чеманский. Интересно, что через двадцать четыре года, когда войска Красной Армии вошли в Бессарабию, старика Чеманского судил военный трибунал и приговорил к расстрелу за участие в аресте Котовского...

Помещица узнав, "то в течение года управлял ее именьем, упала в обморок. В доме произошел бой. Но бой был недолог. Тяжело раненый в грудь и потерявший сознание Котовский был схвачен полицией и под конвоем привезен в Кишинев.

В Кишиневской тюрьме. 1916

В феврале 1917 года, под усиленной охраной полиции, Котовский был доставлен в здание военно-окружного суда. Суд квалифицировал Котовского, как обыкновенного бандита, отрицая всякую революционность его налетов и грабежей. Котовский заявил себя анархистом, горячо отбрасывая все обвинения в грабежах с корыстными целями.
- Я - анархист! И в постоянной борьбе с вашим обществом, которое мне враждебно!
Котовский крепко знал, что на этот раз общество победило и от смерти не уйти, но держался мужественно и последнее слово закончил так:
- Если я вообще могу просить суд, прошу об одном - не вешайте меня, а расстреляйте!

Суд совещался недолго и председатель генерал Гутор (впоследствие перешедший к большевикам, но не достигший, как Котовский, положения "красного маршала") огласил приговор: - "Дворянина Григория Котовского, родившегося в м. Ганчешти... за содеянные преступления... к смертной казни через повешение..."
Спасли бессарабского Робина Гуда женщина и писатель. О генеральше Щербаковой ничего не известно, а дружба между писателем Федоровым и Котовским продолжалась еще долго.
Но уже произошла революция и Временное правительство отменило смертную казнь. Хлопотать за Котовского стал известный тогда писатель А.Федоров. А когда в Одессу, проездом на румынский фронт, прибыл военный министр А.И.Гучков и здесь же был морской министр А.В.Колчак, в гостинице "Лондон" Федоров добился с ними свидания. Министры отнеслись скептически к ходатайству писателя, но Федоров указал, что казнить нельзя, ибо революция уже отменила смертную казнь, оставить в тюрьме бессмысленно - все равно убежит. И министры согласились, что единственным выходом из положения является освобождение. К Керенскому пошла телеграмма и от Керенского вернулся телеграфный ответ: революция дарует преступнику просимую милость.
Весной 1917 Котовский был условно освобожден. Он вышел "в кандалах" и в первый же вечер поехал в оперный театр, где шло представление "Кармен" (кстати, сам Котовский недурно играл на корнет-а-пистоне и обожал музыку Чайковского).
На сцене исполняли дует дон-Хозе и Кармен, но вдруг по публике, захваченной представлением, пробежал легкий шорох, шепот, наконец гул голосов. Артисты сразу заметили этот свой разрыв и разъем меж ними и публикой. А по залу уже явственно шел шум и гул: - "Котовский...Котовский... Котовский." Широко распахнув двери, меж ошарашенными капельдинерами в зрительный зал вошел он сам, несколько раз раненый, несколько людей убивший, Григорий Котовский в руках со своими гремящими кандалами. В зале произошло замешательство. Не только в зале, но и на сцене. Артисты почувствовали себя побежденными гораздо более сильным эффектом.
С кандалами в руках Котовский сел в первом ряду. Одна, когда-то им ограбленная дама упала в обморок. Весьма галантно Котовский привел ее в чувство. Он прекрасно понимал, что это, вероятно, было "сильное переживание". А в антракте, с кандалами в руках, отправился в фойе. Здесь, окруженный разнообразной толпой, Котовский взлез на что-то долженствовавшее быть трибуной. Он произнес тут речь о свободе, о России, о себе... Слушатели были потрясены. И когда в заключенье Котовский закричал мощным басом, покрывая шумы зала, что продает сейчас же свои кандалы в пользу родившейся русской свободы, крик его был покрыт громом аплодисментов и кандалы - единственная движимость Котовского - в десять минут были куплены за 10.000 (по другим данным-за 3100) рублей каким-то влюбившимся в революцию буржуем. Ножные кандалы приобрел либеральный адвокат К. Гомберг за огромную сумму в 3 100 рублей и передал их как дар музею театра, а ручные кандалы приобрел хозяин «Кафе Фанкони» за 75 рублей, и они несколько месяцев служили рекламой кафе, красуясь на витрине. Любоиытно, что во время аукциона в театре юный Леонид Утесов подбадривал его репризой: «Котовский явился, буржуй всполошился!»
783 рубля, из вырученных за кандалы, Котовский передал в фонд помощи заключенным Одесской тюрьмы...

Позднее Котовский сам записал так: "Медовый месяц февральской революции. И буржуазия покупает мои кандалы."
Март 17-го, кафе «Саратов». «Сходняк» 40 уголовных «авторитетов» Одессы. Вещает Котовский: «Мы из тюремного замка посланы призвать всех объединиться для поддержки нового строя. Нам надо подняться, получить доверие и освободиться. Никому от этого опасности нет, мы хотим бросить свое ремесло и вернуться к мирному труду. Объединим всех в борьбе с преступностью. В Одессе возможна полная безопасность без полиции» . От имени воров Котовский обращался к одесским властям с просьбой отправить всех уголовников на фронт «защищать революционное отечество». Власть понимает, с кем имеет дело, а потому – отказ. Но... Котовский идет добровольцем....
Потом – Гражданская война. Котовский уже на Румынском фронте «смывает кровью позор» в качестве добровольца-вольноопределяющегося 136-го Таганрогского пехотного полка 34-й дивизии. На румынском фронте шло тогда наступление Керенского. Котовский сразу привлек внимание начальства. По словам Котовского, он был награжден орденом Георгия 4-й степени за "выдающиеся подвиги в боях" и получил первый офицерский чин, но документов, подтверждающих эти сведения, обнаружить не удалось.

Трудно сказать, как сложилась бы судьба Котовского, если б Россия не вспыхнула большевизмом. Но этот начальный большевизм увлек Котовского. В полном развале фронта, когда кругом шли грабежи прифронтовой полосы, горели именья и местечки под напором разнузданных вооруженных банд, Котовский избирается в президиум армейского комитета румынского фронта. Здесь впервые он столкнулся с большевиками.
- Я - анархист, - говорил Котовский, но между мной и вами пока что не вижу разницы!

Котовский быстро сколотил свою собственную конную сотню из отпетых уголовников – по сути, банду, и «дал бой» всем. Но в основном – богатым, повсеместно грабя и убивая. Параллельно нападая на подразделения армий Румынии, УНР, «красных», «белых». Заводит дружбу с известными анархистами - Марусей Никифоровой и Нестором Махно. И, конечно же, с «королем» одесских бандитов Мишкой Япончиком – именно группа Котовского помогла Япончику утвердиться «королем» одесских бандитов, громя конкурентов.

В Одессе Котовский набрал под свое атаманство 30 дружинников из разбойного и уголовного мира вперемешку с коммунистами. Котовский брал людей "по глазам". Одним взглядом видел: годится ему или нет. И снова вся Одесса заговорила о Котовском. Данная подпольем задача коротка: убийства полицейских агентов, провокаторов, террор в отношении белой контрразведки, экспроприации деникинского казначейства, налеты на банки и частных лиц.
В ноябре 1917 он был ближе к анархистам или к левым эсерам, чем к большевикам, но охотно пошел на службу к новой власти. Созданный им отряд по существу не отличался от его прежних банд. Те же грабежи и разбои, только теперь уже под знаменем мировой революции. «Мы не красноармейцы (коммунисты, большевики, ленинцы), мы - котовцы!» - твердили участники отряда, обожавшие своего вожака. В отрядах своей бригады мародеров и дезертиров Котовский расстреливал собственноручно. Ввел железную разбойничью дисциплину, содержал войска в таком благочестии, что даже диву давались жители местечек, привыкшие к погромам.

Товарищ Котовский не приказал, - и этого достаточно, чтобы в случае ослушанья быть расстрелянным ка месте самим комбригом.

В своей бригаде Котовский ввел правильную казарменную жизнь, дисциплину, обязательную гимнастику, расправлялся с бандой сурово. Если проведет ладонью по крупу коня и останется пылинка, изобьет так, как не бил и царский ротмистр. Любил дисциплину этот бывший анархист и разбойник.

Котовский любил свою кавбригаду. Самолично подбирал командиров, сам среди пленных разыскивал отменных рубак. Не спрашивал "како веруеши", в кавбригаде вместе с прошедшими всю войну красными партизанами смешались белые казаки-деникинцы, шкуринцы, военнопленные мадьяры, немцы, неведомые беглые поляки и чехи. Подбор вышел хорош. Недаром котовцы даже не называли себя красноармейцами…
- Не красноармейцы мы, а котовцы.

Григорий самостоятельно формировал кавалерийские полки. Полки Котовского формировались из близких по духу ранее. Бывший уголовник, говорят, служил храбро, получил два наградных креста, слыл милосердным - его любили евреи и пять тысяч спасенных белых офицеров. Будучи при крестах, в зените славы, готовя вступление красной армии в Одессу, Гришка, переодевшись в полковника, вывез из подвала государственного банка драгоценности. Для освобождения помещения ему потребовалось три грузовика. Впрочем, этот подвиг Григория Ивановича не разрушил его воинской карьеры.
Котовский знал нравы своей бригады и разрешал "грабануть"- богатых, но за грабежи мещан, крестьян, местечковых евреев беспощадно расстреливал, внедряя, так сказать, в разбой "классовую линию". И дань грабежа складывалась в общую кассу кавбригады.

Котовский вообще был склонен к преувеличениям. В автобиографии он так рассказывал об одном из своих арестов:

"В имение приезжают внезапно ночью наряды полиции, жандармерии и конных стражников свыше трехсот человек. Отчаянная борьба".

И хоть он и страдал преувеличениями, но о личной храбрости его ходили легенды. Он стал известным всей России ещё до революции как российский Робин Гуд. Сколотив, скажем так, команду, Котовский наводил ужас на бессарабских и одесских помещиков и богатеев. Российский Робин Гуд грабил их самым нещадным образом. Но, при этом, подходил к делу творчески и бравировал невероятной лихостью. Большую часть награбленного он передавал беднякам.
Его ловили, он совершал фантастические побеги. Его опять ловили, и снова он бежал. Так продолжалось до самой революции. В гражданской войне он активно участвовал на стороне красных и завоевал громкую славу по обе стороны фронта. Имя Г. И. Котовского приводило в панический ужас молдавских помещиков и купцов. Его сажают в тюрьмы, отправляют на каторгу, приговаривают к смертной казни, замененной пожизненной каторгой.
Февральская революция освободила Г. И. Котовского из-под очередного ареста. В августе 1917 года он уже на фронте: служит рядовым в конной разведке 136-го Таганрогского полка 6-й армии Румынского фронта, активно участвует в работе большевиков по разложению армии.

«Еще не осознавая и не охватывая умом всей работы большевиков, я по интуиции присоединяюсь к ним как к партии, которая мне наиболее близка... - писал позже Г. И. Котовский. - Ведь я с первого момента моей сознательной жизни... был стихийным коммунистом, своей психикой, своей интуицией охватывавшим сущность классовой борьбы между трудом и капиталом... Я, не зная партии, уже был большевиком».
Котовскому быстро удалось завоевать авторитет среди солдат. 25 ноября 1917 года его избирают в состав армейского комитета 6-й армии Румынского фронта. Как представитель армейского комитета, он прибыл в Кишинев и включился в работу Кишиневского Совета рабочих и солдатских депутатов и фронтового отдела Румчерода. Котовский выступал на митингах, собраниях, разъясняя сущность Советской власти, разоблачал молдавских буржуазных националистов. В 1918 году он принимал участие в борьбе с румынскими интервентами, вторгшимися на территорию Бессарабии, формировал отряды Красной гвардии, отступал с ними под давлением австро-германских войск на Дон. С июня 1918 по март 1919 года он один из активных участников одесского подполья. В апреле 1919 года, после освобождения Одессы, ему поручили формирование частей в Приднестровье для освобождения Бессарабии. Однако завершить ее освобождение в этот период не удалось: начался поход армии Деникина против молодой Советской республики, поднял мятеж Григорьев. Воспользовавшись этим, петлюровские части летом 1919 года перешли в наступление.

Командир Красной Армии

Котовский среди бойцов-кавалеристов. 1919 год.

В апреле, после установления советской власти в Одессе, Котовский получает первую официальную советскую должность – военкома Овидиопольского военного комиссариата, и одновременно ему предлагают создать группу для подпольной работы в Бессарабии.
Вскоре он получает должность командира конного отряда в 80 человек Приднестровского отряда 44-го стрелкового полка 3-й украинской советской армии, но эта боевая единица существовала только на бумаге: не было коней.

Григорий Иванович вспомнил свою конокрадскую юность и предложил увести коней с соседней румынской территории. Сорок котовцев переплыли пограничную реку Днестр и в 15 километрах от границы напали на конный завод и украли 90 лучших скаковых лошадей...
Котовский3 июня 1919 года Григорий Иванович Котовский получает свою первую крупную должность командира 2-й пехотной бригады 45-й стрелковой дивизии. Бригада состояла из трех полков и кавалерийского дивизиона.

Котовского бросали то на Украину - против генерала А.И. Деникина, то под Петроград - против генерала Н.Н. Юденича. Одно время он входил в группу Якира. Сложная боевая обстановка в районе 44, 45 и 58-й стрелковых дивизий заставила командование 12-й армии создать из двух последних Южную группу войск, куда вошла и бригада Г. И. Котовского. В невероятно тяжелых условиях, нанося удары петлюровцам, она совершила 400-километровый переход для соединения с частями 44-й стрелковой дивизии. Части резервной колонны под командованием Г. И. Котовского и 3-й бригады вышли к Житомиру и 19 сентября с ходу овладели городом.
За геройский переход 45-я и 58-я дивизии приказом Реввоенсовета Республики были награждены Почетными революционными знаменами, а Г. И. Котовский - золотыми часами.
В этом трудном переходе принимали участие партийные и советские работники Николаева, Херсона, Одессы, Бирзулы (ныне Котовск). Высоко оценивая их помощь в политической работе среди красноармейцев и то мужество и стойкость, с которыми они переносили все тяготы, Г. И. Котовский говорил бирзульским коммунистам:

«Вы стойко шли вперед, невзирая на опасность, которая угрожала нам со всех сторон... Вы не забывали, что мы являемся авангардом великой мировой пролетарской революции и стойко выдерживали все удары петлюровских банд...».
В начале октября 2-я стрелковая бригада вела бои на реке Здвиж, чтобы обеспечить советским войскам плацдарм для наступления на Киев. О мужестве и героизме бойцов в этих боях Г. И. Котовский писал:

«Ночью противник одиннадцать раз атаковывал горсточку наших бойцов, которые в одних нательных рубахах и частью только в кальсонах, босиком (октябрь месяц) отбивали сильного, хорошо вооруженного противника из своих окопчиков и баррикад, наскоро построенных из бревен и песка. Много сказочного, легендарного героизма было проявлено в эту ночь как отдельными героями, так и целиком обоими полками».

В январе 1920 года Григорий Иванович Котовский сочетался браком с Ольгой Шанкиной - медсестрой, которая была переведена в его бригаду. В начале 1920 года деникинские войска отступали к Черному морю и Днестру. Для преследования отступающего противника нужны были части, обладавшие большой маневренностью. В связи с этим в январе 1920 года в 45-й дивизии была сформирована кавалерийская бригада в составе двух полков под командованием Котовского. Она громила деникинцев в районе Вознесенска, станции Березовки, Одессы, Тирасполя. Котовский в этих боях проявил исключительную смелость, решительность, за что был награжден орденом Красного Знамени. В марте бригада была переформирована в отдельную.

Командир бригады Г. И. Котовский (в центре), начштаба бригады Н. М. Полетаев (слева) и комиссар бригады М. М. Жестоканов. Польский фронт. 1920

В 1920 году Котовский вступил в партию. 1920 год свел теперь уже командира красной армии Котовского и писателя Федорова на просторах Одессы. Сын писателя оказался в ЧК. Просить за белого офицера было рискованно даже для Котовского. Григорий Иванович требовал и требовал настойчиво. Федорова-младшего выпустили, а Котовский заслужил очередной "венец" славы. Эта история легла в основу великолепной повести В. Катаева «Уже написан Вертер»...

После боев с деникинскими войсками бригада Котовского включается в борьбу с белогвардейскими бандами, орудовавшими на территории Подольской губернии, а в мае-июле выступает против белополяков. Бригада действовала в районе Белой Церкви, Любара, Изяславля, Летичева. В бою под м. Горинкой Котовский в июле был тяжело контужен, но в очередной раз обыграл смерть, оправившись после тяжелой контузии. Врачи боялись за интеллект, интеллект сохранился, а командир вышел из больницы уже через месяц и был в боях под Львовом.
В конце 1920 года бригаде пришлось участвовать в завершении разгрома петлюровцев. Смелым и решительным было ее наступление на города Проскуров и Волочиск. 18 ноября 1920 года она сбила в стремительной атаке передовые части врага и после двухчасового боя, сломив сопротивление превосходившего по численности противника, ворвалась в город Проскуров. Противник в панике бежал, оставив большие трофеи. 21 ноября кавбригада выступила на Волочиск, где сосредоточились остатки петлюровской армии. Нанеся противнику фланговые удары, Г. И. Котовский завершил его разгром.

За героически проведенную операцию Г. И. Котовский получил второй орден Красного Знамени.
После успешного завершения гражданской войны наступил период восстановления народного хозяйства страны. Используя экономические трудности, белогвардейские банды активизировали свою деятельность, пытаясь внутри страны развернуть вооруженную борьбу. 17-я кавалерийская дивизия, командиром которой был назначен Г. И. Котовский, в числе других частей Красной Армии в январе - апреле 1921 года приняла участие в ликвидации банд Махно и Антонова.
За разгром одной из антоновских банд Котовский был награжден Почетным революционным оружием, а 185 красноармейцев бригады - орденом Красного Знамени.
Будучи начальником 9-й Крымской кавалерийской дивизии им. СНК УССР, Г. И. Котовский в сентябре 1921 года принимал участие в ликвидации банды Тютюнника. Рядом комбинированных ударов ей был нанесен серьезный урон, а затем бандиты были окружены и уничтожены. За эту операцию грудь Г. И. Котовского украсил третий орден Красного Знамени.
Отгремели боевые будни. Наступили мирные дни. Г. И. Котовского назначают командиром 2-го конного корпуса. В центре его внимания - вопросы боевой подготовки. Проходившие осенью 1923 года маневры кавалерийских корпусов показали, что ему удалось создать одно из лучших соединений Красной Армии.
Котовский наряду с боевой подготовкой придавал важное значение политическому воспитанию бойцов и командиров.

«Наша Красная Армия, - говорил он в одном из своих выступлений, - кроме своей техники, кроме своего вооружения, имеет еще сильнейшее в мире оружие. Это оружие- ленинизм!».

Ему принадлежит заслуга в создании и организации работы военно-потребительского общества, которое сыграло важную роль в восстановлении промышленных предприятий Украины. Он был инициатором создания в селе Ободовке на Уманьщине сельскохозяйственной коммуны и одним из организаторов Молдавской АССР.
В годы мирного строительства Г. И. Котовский стал государственным деятелем. Он был членом Молдавского областного комитета КП(б) Украины, кандидатом в члены ЦИК СССР, членом ВУЦИК и ЦИК Молдавии.
Все свои силы и энергию, как писала в годы Советской власти красная пресса, до самой смерти (6 августа 1925 года) он отдавал укреплению боевой мощи Красной Армии.

«Один из самых бесстрашных бойцов... один из самых лучших кавалерийских командиров, один из самых отважных героев Красной Армии»,- так оценивал его К. Е. Ворошилов. Героические традиции Г. И. Котовского и его бригады свято чтили во 2-м кавалерийском корпусе, который прославил себя беспримерными подвигами в годы Великой Отечественной войны в боях под Москвой, за что ему первому было присвоено звание гвардейского.
Итак: В январе - марте 1920 года начальник кавалерии 45-й сд, за бои по освобождению Тирасполя награжден орденом Красного Знамени (1921). С марта по октябрь 1920 года командир Отдельной кбр на Юго-Западном фронте, с ноября 1920 года - кавказской бригады 45-й сд. За разгром отрядов Петлюры в ноябре 1920 года награжден вторым орденом Красного Знамени (1921). С декабря 1920 года начальник 17-й кд, в апреле-августе 1921 года командир Отдельной кбр, участвовал в карательных действиях против крестьянского восстания Антонова , за что получил в награду Почетное революционное оружие (1921). В 1921-1922 годы начальник 9-й Крымской кд, за бои против Тютюнника награжден третьим орденом Красного Знамени (1924). С октября 1922 года командир 2-го конного корпуса.

А вот как пишут, стараясь очернить имя Котовского: «К 1922 г. Котовский стал командующим корпусом; членом Реввоенсовета и трех ЦИКов - Союзного, Украинского и Молдавского; владельцем экспроприированного у «классовых врагов» дворца, который ломился от награбленного имущества. В зените славы его внезапно застрелил курьер штаба Майоров.»

Котовскому сопутствовала удача - наркомвоенмор Фрунзе готовился сделать Григория своим заместителем. Обманула удача красного командира единожды, но с чрезвычайным фатализмом. 6 августа 1925 года в совхозе Чебанка Григорий Котовский был застрелен Мейером (Майорчик, который, по некоторым данным, был бывшим адъютантом Мишки Япончика).

Убийца Котовского - Мейер Зайдер

А в ночь с 5 на 6 августа 1925 года в военном поселке Чабанка, под Одессой, Котовский был убит.

Свидетелей случившейся трагедии было больше, чем достаточно – 15 отдыхающих и жена Котовского Ольга Петровна, но все они слышали звук выстрела и никто не видел убийцу...
Жена Котовского выбежала из домика и увидела мужа, лежавшего в луже крови. Ольга Петровна до замужества была медсестрой в бригаде Котовского и попыталась оказать первую помощь мужу, но тот был мертв.
В этот момент к Ольге Петровне подбежал плачущий и трясущийся Мейер Зайдер, известный ей подчиненный ее мужа (и давний подельник еще по бандитской молодости), и в истерике признался в том, что он убил Котовского.
Убийцу, который повторял, что на него «нашло затемнение», немедленно арестовали, а тело Котовского перевезли в Одессу.

Разговоров об убийстве было множество. Говорили, что Майорчик, влюбленный в Ольгу Котовскую, устранил друга; озвучивали и версию наоборот: что именно ревность взыграла у Майорчика (у Котовского якобы был роман с женой Зайдера); была и версия мести (части под командованием Котовского участвовали в еврейских погромах); говорили - убили по приказу "сверху"...

Тело Котовского после убийства

Смерть командира породила уйму слухов, не заслоняя, тем не менее, посмертную удачливость «Гришки Кота». 11 августа 1925 года у Григория Котовского родилась дочь.

Но вот какая странность. Судебный процесс над Зайдером проходил в обстановке секретности, при закрытых дверях и только спустя год после смерти Григория Ивановича. На процессе Зайдер признался в убийстве, указав на смехотворную причину своего поступка – «убил комкора за то, что он не повысил меня по службе». Почему-то судей такое объяснение удовлетворило. Они не стали искать заказчиков преступления и постарались представить дело так, чтобы убийство выглядело как бытовое, а не как политическое или экономическое... За убийство Котовского Зайдеру «дали» всего десять лет тюрьмы, пару лет из которых он отсидел в Харьковском допре (где заведовал тюремным клубом). Уже в 1927 года его выпускают на свободу по амнистии к 10-летию советской власти, якобы за примерное поведение, но вскоре в 1930 году, его убили, вроде бы, ветераны дивизии Котовского... Есть сведения, что котовцы Вальдман и Стригунов исполнили задуманное и бросили труп на железнодорожные пути, намереваясь имитировать самоубийство. И хотя убийцы вскоре стали известны, они не были привлечены к ответственности...
Еще одна из версий, что Котовский был убит бывшими сподвижниками Мишки Япончика в отместку за его пассивность, когда большевики решили избавиться от данного "красного командира".
Но есть и еще несколько версий.

Григорий с сыном Гришей. 1923 год.

Сын командарма Котовского ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, крупнейший индолог России Григорий Григорьевич Котовский так рассказывал впоследствии: "По моему глубокому убеждению, одним из основных мотивов убийства отца оказалась его дружба с М.В. Фрунзе. Отец сблизился с ним в 1922 г. Исследователи жизни и деятельности отца связывают эту дружбу с их этнической принадлежностью - оба были полумолдаване. Но не это главное. В их жизненном пути было много общего: и происхождение, и образованность, и знание иностранных языков (кроме русского и молдавского отец немного говорил по-французски, по-немецки и по-еврейски), и тяжелые годы каторги и ссылки. Смелые побеги, а главное - сходная мотивация вступления на путь борьбы с царизмом. Оба стали военными профессионалами в горниле гражданской войны. Постепенно Котовский становится правой рукой Фрунзе в армии. Как рассказывала мама, в 1925 году Фрунзе принял решение назначить отца своим заместителем (Наркомвоенмора и председателя Реввоенсовета). После отдыха в июле-августе в Чабанке, около Одессы, отец по возвращении в Умань должен был передать командование корпусом Н.Н. Криворучко и выехать в Москву. Но был убит в ночь накануне отъезда из Чабанки. Напомню, что именно в эти 1924-1925 годы шла острая борьба за власть между группировками Сталина и Троцкого. После снятия последнего с поста Наркомвоенмора его позиции постепенно ослабели, но влияние и в армии, и в других властных структурах все еще было велико. Выдвижение Фрунзе внесло новый момент в эту борьбу. Смерть Котовского в один год с М.В. Фрунзе вызвала вздох облегчения не одного политика в Москве и в Харькове, тогдашней столице Украины"
Причем сын Котовского твердо убежден, что если к смерти отца и были причастны большевики, то именно троцкисты. По его мнению, Котовский и Фрунзе были сторонниками Сталина.
Есть также версия, что Котовский планировал создать независимую Молдавскую республику и возглавить ее (по некоторым данным, если бы это произошло, то большинство населения данной республики безоговорочно поддержали бы своего кумира).
Гибель Котовского была окутана тайной, которая в советское время не афишировалась. Есть также данные о том, что смерть Котовского наступила от неосторожного обращения с оружием. В таком случае, непонятно поведение Зайдера, взявшего на себя вину за преступление, которого не совершал. Словом, ответов до сих пор не найдено, и, похоже, никто не собирается их искать.
Документы по делу об убийстве Котовского до сих пор находятся в российских спецхранах под грифом «совершенно секретно».

Легендарному комкору советскими властями были устроены пышные похороны, сравнимые по помпезности с похоронами В. И. Ленина. Мало кто знает, что его не предали земле. Очевидцы вспоминали, что Григорий Иванович Котовский имел беспокойный, склонный к авантюрам характер. Сложилось так, что не успокоился он и после смерти. Тело его не предали, по христианскому обычаю, земле, а поставили на всеобщее обозрение в мавзолее. Для него построили мавзолей, а тело забальзамировали. Забальзамированное тело Котовского было похоронено на центральной площади бессарабского городка Бирзула (позже переименован в Котовск). Когда при Сталине Котовского стали канонизировать, тело комбрига-анархиста поместили в цинковый гроб со стеклянным окошком – для обозрения героя пролетарскими массами.
В 1941 году, когда в Котовск вошли румынские оккупанты, останки Котовского были вышвырнуты из мавзолея и похоронены в могиле с расстрелянными евреями. Мавзолей разрушили ровно через 16 лет после гибели Котовского – 16 августа 1941 года. По официальной версии, рабочие железнодорожного депо во главе с начальником ремонтных мастерских Иваном Тимофеевичем Скорубским, вскрыли траншею и перезахоронили убитых, а останки Котовского собрали в мешок и сберегали у себя до окончания оккупации. После чего их опять перенесли в мавзолей. Но многие историки сомневаются, что в мавзолее до сих пор лежат мощи легендарного кавалериста.

А сердце Котовского оказалось в Одессе. Его, пробитое пулей, после вскрытия заспиртовали в банке и передали в музей Одесского мединститута. Но в 1941-м со всех банок этикетки были сорваны, и где теперь сердце – никто не знает....

Немного о его семье.

На фото жена комбрига Ольга Шакина-Котовская,коренная сызранка

Жена у Котовского была родом из Сызрани. Вот что рассказал их сын: " С мамой они познакомились осенью 1918 года. Это была романтическая история, которая в значительной степени искажена в книгах об отце. Поэтому рассказываю ее со слов мамы, так сказать, из первоисточника. Ольга Петровна тоже была незаурядным человеком. Она происходит из волжских крестьян: ее отец в Сызрани был прасолом - покупал, нагуливал и перепродавал овец. Их родственники владели местным кожевенным заводом. Родители у моей матери умерли рано. Начальница местной гимназии взяла мою мать в учебу и казенный кошт. Вместе со своей сестрой Елизаветой они купили в рассрочку швейную зингеровскую машину, которая, кстати, дожила до наших дней, тетка что-то шила, мама вышивала. На это жили. После окончания гимназии мама устроилась корректором в местную - социал-демократическую - газету. Здесь работала сестра Ленина - Анна Ильинична Ульянова, а издавал газету ее супруг Марк Елизаров. Марк Тимофеевич за мамой ухаживал, и Анна Ильинична ревновала ее. Мама была бесприданницей, и ей надо было устраивать жизнь. В 18 лет ее познакомили с земским врачом по фамилии Шакин из города Кузнецка, что недалеко от Сызрани. Он ею увлекся, хотя был старше ее чуть ли не на 30 лет, и они очень хорошо прожили два года. Детей не было. Шакин заболел раком. Зная об этом и будучи благородным человеком, он повез мать сначала в Петербург, чтобы она поступила на медицинский факультет университета к Бехтереву. Но там что-то не вышло, и они поехали в Москву. В 1914 году мама поступает на медицинский факультет Московского университета. Вскоре Шакин умирает, мать с теткой продают дом в Кузнецке и кладут деньги в банк, который в 1917 году лопнул. Тетя Лиза работала в то время кастеляншей в Сызранской больнице, где после 1917 года главврачом стал брат Ленина Дмитрий Ульянов. Тетка о нем говорила плохо. Ленина она боготворила, а вот его брата считала человеком весьма посредственным, да и изрядно выпивавшим. Мама продолжала учебу в Москве и после революции поступила работать в отдел металлов ВСНХ техническим работником. Мама рассказывала, что в то время Москва спасалась от голода семечками: вся столица утопала в семечках, которые были важным источником калорий. Мама вступила в партию в 1918 году. Она была любимой ученицей великого русского хирурга Н.Н. Бурденко, и, когда заканчивала учебу, он хотел оставить ее в своей ординатуре. Но как член партии, она добровольцем поехала на Южный фронт. В поезде она встретилась с отцом, который догонял бригаду после перенесенного тифа. В это страшное время, конечно, каждая женщина хотела прислониться к плечу мужчины. Мама впоследствии рассказывала со слов отца, почему она ему понравилась: он увидел в ней облик своей матери, которую потерял, когда ему было три года. Начался роман. Котовский предложил поехать к нему в бригаду. Врачей у него не было, и он назначил ее сразу бригадным врачом. Это было в конце 1918 г. Когда они поженились, бойцы преподнесли им в подарок кровать..."

В 1887 году в местечке Ганчешти Кишиневского уезда Бессарабской

губернии, в семье дворянина инженера Котовского родился мальчик Гриша -

будущий известный вождь красной конницы. Семья Котовского небогатая, отец

служил на винокуренном заводе в именьи князя Манук-Бея, жалованье небольшое,

а у Котовского пять человек детей. К тому ж вскоре в дом вошло и несчастье:

когда будущему красному маршалу исполнилось два года - умерла мать.

Григорий Котовский был нервным, заикой мальчиком. Может-быть даже

тяжелое детство определило всю сумбурную, разбойничью жизнь. В детстве

страстью мальчика были - спорт и чтенье. Спорт сделал из Котовского силача,

а чтенье авантюрных романов и захватывающих драм пустило жизнь по

фантастическому пути.

Из реального училища Котовский был исключен за вызывающее поведение.

Отец отдал его в Кокорозенскую сельско-хозяйственную школу. Но и сельское

хозяйство не увлекло Котовского, а когда ему исполнилось 16 лет внезапно

умер отец и, не кончив школы, Котовский стал практикантом в богатом

бессарабском именьи князя Кантакузино.

Здесь то и ждала его первая глава криминального романа, ставшего жизнью

Григория Котовского. Разбой юноши начался с любви. В имении князя

Кантакузино разыгралась драма.

В статного красавца, силача практиканта влюбилась молодая княгиня.

Полюбил ее и Котовский. И все развернулось по знаменитому стихотворению -

"не гулял с кистенем я в дремучем лесу..."

О любви узнал князь, под горячую руку арапником замахнулся на

Котовского. Этого было достаточно, чтобы ненавидящий князя практикант

бросился на него и ударил. Князь ответил Котовскому тем, что дворня связала

практиканта, избила, и ночью вывезла, бросив в степи.

Вся ненависть, вся страстность дикой натуры Котовского вспыхнула и,

вероятно, недолго рассуждая, он сделал шаг, определивший всю дальнейшую

жизнь. Котовский убил помещика и, подпалив именье, бежал.

Через двадцать пять лет Котовский стал почти что "членом правительства

России", а княгиня Кантакузино эмигранткой, продавщицей в ресторане "Русский

трактир" в Америке. Тогда это было невообразимо.

Корабли к мирной жизни у Котовского были сожжены. Да, вероятно, он и не

хотел ее никогда. Ненависть к помещику в практиканте Котовском смешалась с

ненавистью к помещикам, к "буржуям", а дикая воля подсказала остальное.

Скрываясь в лесах, Котовский подобрал двенадцать человек крестьян,

пошедших с ним на разбой; тут были и просто отчаянные головы и беглые

профессионалы-каторжники. Всех объединила воля и отчаянность Котовского. В

самое короткое время банда Котовского навела панику на всю Бессарабию. И

газеты юга России внезапно записали о Котовском точно также, как Пушкин

писал о Дубровском: - "Грабительства одно другого замечательнее, следовали

одно за другим. Не было безопасности ни по дорогам ни по деревням. Несколько

троек, наполненных разбойниками, разъезжали днем по всей губернии,

останавливали путешественников и почту, приезжали в села, грабили помещичьи

дома и предавали их огню.

Начальник шайки славился умом, отважностью и каким-то великодушием.

Рассказывали о нем чудеса..."

Действительно, необычайная отвага, смелость и разбойная удаль создали

легенды вокруг Котовского.

Так в 1904 году в Бессарабии он воскресил шиллеровского Карла Мора и

пушкинского Дубровского.

Это был не простой разбой и грабеж, а именно "Карл Мор". Недаром же

зачитывался фантазиями романов и драм впечатлительный заика-мальчик.

Но исполняя эту роль, Котовский иногда даже переигрывал. Бессарабских

помещиков охватила паника. От грабежей Котовского более нервные бросали

именья, переезжая в Кишинев. Ведь это был как раз 1904 год, канун первой

революции, когда глухо заволновалась загудела русская деревня.

То Котовский появляется тут, то там. Его видят даже в Одессе, куда он

приезжает в собственном фаэтоне, с неизменными друзьями-бандитами кучером

Пушкаревым и адъютантом Демьянишиным. За Котовским гонятся по пятам и все же

Котовский неуловим.

В бессарабском свете "дворянин-разбойник Котовский" стал темой дня.

Репортеры южных газет, добавляли к былям небылицы в описании его грабежей.

Помещики подняли перед властями вопрос о принятии экстренных мер к поимке

Котовского. Помещичьи же жены и дочки превратились в самых ревностных

поставщиц легенд, окружавших ореолом "красавца-бандита", "благородного

разбойника".

Полиция взволновалась: уже были установлены связи Котовского с

террористическими группами с.-р. По приказу кишиневского губернатора за

Котовским началась невероятная погоня. И все ж рассказы о Котовском в

бессарабском свете, полусвете, среди "шпаны" и биндюжников только множились.

Это происходило потому, что даже в английских детективных романах грабители

редко отличались такой отвагой и остроумием, как Котовский.

Арестованных за аграрные беспорядки крестьян полиция гнала в

Кишиневскую тюрьму, но в лесу на отряд внезапно налетели котовцы, крестьян

освободили, никого из конвойных не тронули, только в книге старшего

конвойного осталась расписка: "Освободил арестованных Григорий Котовский".

Под Кишиневом погорела деревня. А через несколько дней к подъезду дома

крупного кишиневского ростовщика подъехал в собственном фаэтоне элегантно

одетый, в шубе с бобровым воротником, статный брюнет с крутым подбородком.

Приехавшего барина приняла в приемной дочь ростовщика.

Папы нет дома.

Может быть вы разрешите мне подождать?

Пожалуйста.

В гостиной Котовский очаровал барышню остроумным разговором,

прекрасными манерами, барышня прохохотала полчаса с веселым молодым

человеком, пока на пороге не появился папа. Молодой человек представился:

Котовский.

Начались истерики, просьбы, мольбы не убивать. Но - джентельмeн

бульварного романа - Г. И. Котовский никогда не срывается в игре. Он -

успокаивает дочку, бежит в столовую за стаканом воды. И объясняет

ростовщику, что ничего ж особенного не случилось, просто, вы, вероятно,

слышали, под Кишиневом сгорела деревня, ну, надо помочь погорельцам, я

думаю, вы не откажетесь мне немедленно выдать для передачи им тысячу рублей.

Тысяча рублей была вручена Котовскому. А, уходя, он оставил в лежавшем

в гостинной на столе альбоме барышни, полном провинциальных стишков, запись:

"И дочь и отец произвели очень милое впечатление. Котовский."

Легенды ширились. Человеческая впечатлительность, падкая к мрачному

разбойному очарованью, раскрашивала Котовского, как могла. Котовский был

тщеславен, знал, что вся печать юга России пишет о нем, но продолжал играть

с такой невероятной отчаянностью, риском и азартом, что казалось, вот-вот,

того гляди переиграет и его схватит, его противник, пристав Хаджи-Коли. Но

нет, Котовский ставит один номер сильнее и азартнее другого - публика

аплодирует!

Помещик Негруш хвастался среди кишиневских знакомых, что не боится

Котовского: у него из кабинета проведен звонок в соседний полицейский

участок, а кнопка звонка на полу. Об этом узнал Котовский и очередная игра

была сыграна. Он явился к Негрушу среди бела дня за деньгами. Но для

разнообразия и юмора скомандовал не руки, а

Ноги вверх!

Котовский ценил юмор и остроумие и в других. В налете на квартиру

директора банка Черкес он потребовал драгоценности. Госпожа Черкес, желая

спасти нитку жемчуга, снимая ее с шеи, словно в волненьи так дернула, что

нитка порвалась и жемчуг рассыпался. Расчет был правилен: Котовский не

унизится ползать за жемчугом по полу. И Котовский подарил госпожу Черкес

улыбкой за остроумие, оставив на ковре ее жемчужины.

Ловкость, сила, звериное чутье сочетались в Котовском с большой

отвагой. Собой он владел даже в самых рискованных случаях, когда бывал на

волос от смерти. Это, вероятно, происходило потому, что "дворянин-разбойник"

никогда не был бандитом по корысти. Это чувство было чуждо Котовскому. Его

влекло иное: он играл "опаснейшего бандита" и играл, надо сказать, -

мастерски.

В Котовском была своеобразная смесь терроризма, уголовщины и любви к

напряженности струн жизни вообще. Котовский страстно любил жизнь - женщин,

музыку, спорт, рысаков. Хоть и жил часто в лесу, в холоде, под дождем. Но

когда инкогнито появлялся в городах, всегда - в роли богатого,

элегантно-одетого барина и жил там тогда широко, барской жизнью, которую

В одну из таких поездок в Кишинев Котовский, выдавая себя за

херсонского помещика, вписал несколько сильных страниц в криминальный роман

своей жизни. Этот господин был прирожденным "шармером", он умел очаровывать

людей. И в лучшей гостинице города Котовский подружился с каким-то помещиком

так, что тот повез Котовского на званый вечер к известному магнату края Д.

Н. Семиградову.

Если верить этому полуанекдотическому рассказу, то вечер у Семиградова

протекал так: на вечере - крупнейшие помещики Бессарабии - Синадино,

Крупенские с женами и дочерьми. Но неизвестный херсонский помещик все же

привлек общее вниманье: он умен, весел, в особенности остроумен, когда зашел

разговор о Котовском.

Вот попадись бы он вам - было бы дело! Задали бы вы ему трепку! -

хохочет Синадино, с удовольствием оглядывая атлетическую фигуру херсонского

помещика.

Да и я бы угостил этого подлеца, - говорит хозяин Семиградов.

А в самом деле, как бы вы поступили? - спрашивает Котовский.

У меня, батенька, всегда заряженный браунинг, нарочно для него держу.

Раскроил бы голову, вот что! -

Правильная предосторожность, - говорит Котовский.

И в ту же ночь, когда разъехались гости, на квартиру Семиградова

налетели котовцы, проникли в квартиру бесшумно, грабеж был большой, унесли

дорогой персидский ковер, взяли даже серебряную палку с золотым

набалдашником - "подарок эмира бухарского хозяину". А на заряженном

браунинге, в комнате спавшего хозяина, Котовский оставил записку: "Не

хвались идучи на рать, а хвались идучи с рати".

Рассказывают, что именно этот "скверный анекдот" и переполнил чашу

терпенья полиции. Губернатор, узнавши, что у Семиградова на вечере пил и ел

сам Котовский, разнес полицию. Дело поимки Котовского было усилено. Вместе с

приставом 2-го участка Хаджи-Коли Котовским занялся помощник полицмейстера

Зильберг. За указание следа Котовского объявили крупную награду. Хаджи-Коли

был хорошим партнером Котовскому и между ними началась борьба.

В этой борьбе-игре, могшей в любую минуту Котовскому стоить жизни,

Котовского не оставляла ни удаль, ни юмор разбойника. Когда по Кишиневу

разнесся слух, что налет на земскую психиатрическую Костюженскую больницу,

где были убиты сторож и фельдшер - дело рук Котовского, последний опроверг

это самым неожиданным образом.

На рассвете у дверей дома Хаджи-Коли вылез из пролетки человек и

позвонил. Пристав поднялся в ранний час, заспанный, отворил дверь.

Хаджи-Коли, я Котовский, не трудитесь уходить и выслушайте меня. В

городе распространяется подлая ложь, будто я ограбил Костюженскую больницу.

Какая наглость! На больницу напала банда, работавшая вместе с полицией.

Обыск у помощника пристава вам откроет все дело.

И перед оцепеневшим полураздетым Хаджи-Коли Котовский быстрыми шагами

подошел к пролетке, а его кучер вихрем дунул от квартиры пристава.

Расследование, произведенное по указанию Котовского, действительно

раскрыло дело об ограблении больницы.

Яростная ловля Котовского Зильбергом и Хаджи-Коли не прекращалась.

История "бессарабского Карла Мора" стала уже слишком шумным скандалом. За

шайкой Котовского по лесам гоняли сильные конные отряды. Иногда нападали на

след, происходили перестрелки и стычки котовцев с полицией, но все же

поймать Котовского не удавалось.

То на то, то на другое именье налетал Котовский с товарищами, производя

грабежи. К одной из помещичьих усадеб подъехали трое верховых. Вышедшему на

Котовский. Вероятно, слыхали. Дело в том, тут у крестьянина Мамчука

сдохла корова. В течение трех дней вы должны подарить ему одну из ваших

коров, конечно, дойную и хорошую. Если в три дня этого не будет сделано, я

истреблю весь ваш живой инвентарь! Поняли!?

И трое трогают коней от усадьбы. Страх помещиков перед Котовским был

столь велик, что никому и в голову не приходило ослушаться его требований.

Вероятно, и в этом случае крестьянин получил "дойную корову".

Напасть на след Котовского первому удалось Зильбергу. Меж Зильбергом и

Хаджи-Коли шла конкуренция - кто поймает гремящего на юге России бандита? С

отрядом конных стражников Зильберг налетел на шайку Котовского. Но Котовский

с полицейскими вел настоящую войну. И в результате стычки не Котовский, а

Зильберг попал в плен.

Вероятно, Зильберг считал себя уже мертвецом. Но в который раз

Котовский сделал "эффектный жест". Он не только отпустил Зильберга с миром,

но подарил ему якобы, еще ту самую "серебряную палку с золотым

набалдашником", которую украли котовцы у Семиградова после знаменитого

вечера. Только, отпуская Зильберга, Котовский взял с него "честное слово",

что он прекратит теперь всякое преследование.

Конечно это было нереально. Прекратить преследование Котовского вряд ли

мог и хотел Зильберг. Да к тому же, Зильберг верил, что во второй раз в плен

к Котовскому он, вероятно, не попадет. Но Котовский любил - "широкие жесты

благородного разбойника" - и только остроумничал и хохотал, отпуская

Зильберга, уносящего серебряную палку - "подарок эмира бухарского".

Но не прошло и месяца, как Зильберг, конкурируя с Хаджи-Коли, схватил

потрясателя юга России, героя 1001 уголовных авантюр и политических

экспроприаций. Через провокатора М. Гольдмана Зилъберг устроил Котовскому в

Кишиневе конспиративную квартиру и на этой квартире схватил и Котовского и

его главных сподвижников.

Правда, не прошло года, как котовцы убили Гольдмана, но сейчас весть о

поимке Котовского печаталась уж в газетах, как сенсация: - Котовский пойман

и заключен в Кишиневский замок!

Исполнилось 135 лет со дня рождения красного командира Григория Котовского

Как только ни называли Григория Котовского: Бессарабский Робин Гуд, Атаман ада, красный командир. Его боялись, любили и мифологизировали. После гибели в 1925 году тело забальзамировали. Но если о московском мавзолее Владимира Ленина знает едва ли не каждый, как и об усыпальнице выдающегося хирурга Николая Пирогова на окраине Винницы, то о мавзолее Григория Котовского мало кто слышал. Он находится в Одесской области, в бывшем Котовске (по-старому — Бирзула, а по совсем новому, с 12 мая этого года, — Подольск).

Настоящий возраст Григория Котовского стал известен лишь после его гибели, поскольку он постоянно искажал свою биографию. Начиная от происхождения — «из дворян», заканчивая несуществующей национальностью — «бессарабец». Котовский родился в 1881 году в местечке Ганчешты Кишиневского уезда, в семье механика винокуренного завода (принадлежавшего родовитому бессарабскому князю Манук-Бею). Его отец Иван Николаевич и мать Акулина Романовна воспитывали шестерых детей.

Написав за год до смерти собственную «краткую революционную биографию», Котовский вспоминал, что «был слабым мальчиком, нервным и впечатлительным. Страдая детскими страхами, часто ночью, сорвавшись с постели, бежал к матери, бледный и перепуганный, и ложился с ней. Пяти лет упал с крыши и с тех пор стал заикой. В ранних годах потерял мать…» С тех пор Гриша страдал эпилепсией, расстройствами психики, страхами. Заботу о воспитании мальчика взяла на себя его крестная мать София Шалль. А после смерти отца воспитанием озаботился и крестный — помещик Манук-Бей. С их помощью сирота поступил в Кишиневское реальное училище. Оказавшись без присмотра, Григорий прогуливал занятия и хулиганил, за что через три месяца был выгнан из училища. Крестный устроил подопечного в сельскохозяйственное училище (его Котовский окончил в 1900 году), снова оплатив весь пенсион. Главные науки — агрономия и немецкий язык.

Страстью подростка были спорт и чтение. Он представлял себя то знаменитым разбойником Шервудского леса Робин Гудом, то пиратом с черной бородой, то Тарзаном. Начал заниматься штангой и борьбой и очень быстро стал самым сильным среди сверстников. В нем проявился железный характер и склонность подчинять всех своей воле. Его начали уважать и бояться. «Григорий, — вспоминала сестра Котовского София, — избивал всех, кто осмеливался насмехаться над его заиканием».

Чтобы получить диплом училища, ему было необходимо пройти полугодовую практику. В имении помещика Скоповского Котовский стал помощником управляющего. Владевший русским, молдавским, еврейским, немецким языками красавчик-практикант понравился молодой жене хозяина, и вскоре они начали тайно встречаться. Узнав об этом, обманутый Скоповский, естественно, изгнал «молодого наглеца».

Позже Котовский не раз вспоминал, как поступил «практикантом по сельскому хозяйству» в экономию помещика Кантакузино, где «крестьяне работали по 20 часов в день» . Здесь он повторил свой «подвиг» — соблазнил жену хозяина. Помещик приказал избить «практиканта» до полусмерти, раздеть и голого выбросить из имения. Так Котовского не унижал никто. Спустя время он отомстил обидчику: убил его, сжег усадьбу и сбежал…

Скрываясь в лесах, он сколотил банду из 12 человек, которая вскоре навела панику на всю Бессарабию. Газеты юга тогдашней России писали о Котовском так же, как Пушкин о Дубровском: «Грабительства, одно другого замечательнее, следовали одно за другим». Помещики в страхе бросали свои имения, переезжая в Кишинев.

Однажды, как свидетельствуют архивные материалы, арестованных за беспорядки крестьян полиция гнала в кишиневскую тюрьму, но в лесу на отряд внезапно налетели котовцы, крестьян отпустили, никого из охранников не тронули, только в книге старшего конвойного осталась запись: «Освободил арестантов Григорий Котовский».

Был случай: под Кишиневом сгорела деревня. Через несколько дней к подъезду дома местного крупного ростовщика подъехал в фаэтоне элегантно одетый, в шубе с бобровым воротником статный брюнет с крутым подбородком. Приехавшего барина приняла в приемной дочь ростовщика: «Папы нет дома». — «Может быть, вы разрешите мне подождать?» — «Пожалуйста». В гостиной Котовский очаровал барышню остроумным разговором и прекрасными манерами. А когда на пороге появился отец, молодой человек представился: «Котовский». Хозяева в истерике, умоляют не убивать. Но Котовский успокаивает дочку и объясняет ростовщику, что надо помочь погорельцам: «Я думаю, вы не откажетесь мне немедленно выдать для передачи им тысячу рублей». Тысяча рублей была ему вручена. Уходя, он оставил в альбоме барышни, полном провинциальных стишков, запись: «И дочь, и отец произвели очень милое впечатление. Котовский».

Котовский действовал с таким риском, что казалось, вот-вот его схватят. Куда там! Помещик Негруш хвастался среди кишиневских знакомых, что не боится Котовского: у него в полу кабинета вмонтирован звонок, и провод протянут в соседний полицейский участок. Котовский явился к Негрушу средь бела дня, скомандовал в шутку: «Ноги вверх!» — и потребовал деньги.

Ловкость, сила, звериное чутье сочетались в Котовском с большой отвагой. «Дворянин-разбойник» никогда не был бандитом из корысти. В феврале 1906 года Котовского арестовали. На суде он держался гордо, называл себя Робин Гудом и рассказывал, что действовал «по собственной справедливости». Приговор — 12 лет каторжных работ. В камере кишиневской тюрьмы его активно навещали женщины. Одна из поклонниц тайно принесла сигареты с опиумом, пистолет, спрятанную в хлебе ножовку и тонкую шелковую веревку. Сигареты Котовский отдал охранникам, в одну из ночей перепилил решетку и совершил побег. В полицейских сводках приводился «портрет уголовника». Указывалось, что Котовский — левша и обыкновенно, имея два пистолета, начинает стрелять с левой руки. Отличительная примета — татуированные веки (точки в виде восьмерки). Это, по мнению исследователей, свидетельствовало о его принадлежности к высшей иерархии бандитского мира. Уже будучи красным командиром, Котовский хотел избавиться от этих татуировок, но не получилось…

Вскоре его снова арестовывают, отправляют этапом на север России. Там Григорий вместе с другими заключенными строит Амурскую железную дорогу и работает на Нерчинских рудниках. В 1913-м, убив двух конвоиров, он бежит. Через два года 32-летний Котовский появляется в Одессе и становится грозой криминальной столицы Российской империи. Григория ищут на конспиративных квартирах, а он живет у всех на виду в лучшем отеле города «Бессарабия». Перед каждым налетом тщательно гримируется и всякий раз выходит на дело в новом образе. Даже посещает театры, наклеивая себе бороду и усы.

Во время одного из налетов в 1916 году Котовский, прозванный Атаманом ада, попадает в засаду. Военно-окружной суд приговорил его к смертной казни через повешение. Идет Первая мировая война. Все смертные приговоры должен утверждать командующий юго-западным фронтом генерал Брусилов. Котовский пишет прошение о помиловании, однако адресует его не генералу, а его жене, госпоже Брусиловой. Она читает это послание-раскаяние, и ей становится жалко красавца-бандита. В итоге Брусилов заменил казнь пожизненным заключением.

*Григорий Иванович на отдыхе с сыном Гришей. 1923 год

Когда началась Гражданская война, Котовский просит отправить его на фронт. Удивительно, но «пожизненника» выпускают на волю. Как свидетельствуют архивные документы, Григорий организовал в Одесском оперном театре аукцион, выставив на него свои «революционные кандалы». Во время этого действа юный Леонид Утесов представлял героя репризой: «Котовский явился, буржуй всполошился!»

Власть в Одессе постоянно менялась, город становился то «красным», то «белым». Котовский организовал диверсионную дружину, которая, имея связи с большевистским, анархистским и левоэсеровским подпольем, фактически никому не подчинялась и действовала на свой страх и риск. Вместе с людьми Мишки Япончика котовцы громили конкурентов, «бомбили» магазины, склады, кассы, напали на местную тюрьму и освободили заключенных. Их совместная акция — восстание революционеров и бандитов на Молдаванке в конце марта 1919 года.

— Буквально за день-два до прихода советской власти вместе с несколькими подручными Котовский совершил дерзкую вылазку — вывез на трех грузовиках из местного отделения Госбанка всю имевшуюся там наличность и драгоценности, — рассказывал автору этих строк историк, академик, автор книг «Бандитская Одесса» Виктор Файтельберг-Бланк. — Похищенные золото и бриллианты (по нашему курсу — примерно на 100 миллионов долларов) Котовский потом передал партии, что ему зачли в заслугу. Заметим, судьба этого богатства неизвестна. До сих пор на юге Одесчины, на Херсонщине, а также в Бессарабии есть энтузиасты, стремящиеся отыскать клады Котовского.

С весны 1919 года Григорий Иванович командует Тираспольским отрядом, воюя на стороне большевиков. В июле становится командиром одной из бригад 45-й стрелковой дивизии, участвует в обороне Петрограда. С января 1920-го — командир бригады, воюет на Кавказе, в Украине и на советско-польском фронте. В апреле того же года вступает в ВКП (б).

Котовский был признан «Лучшим красным командиром» (его подразделения не проиграли ни одного сражения), стал кавалером трех орденов Боевого Красного Знамени и обладателем почетного революционного оружия — инкрустированной кавалерийской шашкой.

31 октября 1922 года с подачи друга — Михаила Фрунзе — Котовского назначают командиром Второго кавалерийского корпуса. Здесь новый комкор открыто занялся бизнесом, создав при корпусе военно-потребительскую кооперацию с подсобными хозяйствами и цехами. О размахе Котовского-бизнесмена свидетельствует тот факт, что сахарные заводы конного корпуса перерабатывали ежегодно 300 тысяч пудов сладкого продукта. При дивизиях имелись совхозы, пивоварни, мясные магазины. Хмель, выращиваемый на полях подсобного совхоза, покупали чешские торговцы на 1,5 миллиона золотых рублей в год. Позже Котовский организовал в Винницкой области Бессарабскую сельскохозяйственную коммуну.

Он мечтал «собрать» все земли Бессарабии, даже те, что принадлежали Румынии. Но ему категорически запретили обострять политическую ситуацию. Летом 1925 года разгневанный 44-летний комкор оставляет свой корпус и вместе с беременной женой и сыном едет на отдых в поселок Чабанка под Одессой.

Там Котовский получает телеграмму из Москвы: нарком Фрунзе назначает его своим заместителем. Накануне отъезда в Москву, вечером 5 августа, его приглашают на праздник. Возвращаясь в два часа ночи, Григорий Иванович встречает возле дома, где остановился с семьей, своего знакомого Зайдера Мейера. Протянул ему руку, а в ответ прогремел выстрел.

Убийцу задержали, судили, однако не расстреляли, а приговорили к десяти годам тюрьмы, из которых он отсидел всего три, после чего был отпущен «за примерное поведение». (Правда, прожил Мейер на свободе недолго: счеты с ним свели котовцы.)

Современные историки утверждают, что именно это убийство стало первым заказным в СССР. В середине 1920-х годов Сталин начал укреплять свою единоличную власть. Ему удалось отстранить от руководства основного конкурента — Льва Троцкого. Но среди самых независимых командиров еще оставались Фрунзе и Котовский. Спустя два месяца после гибели Котовского умер Фрунзе — на операционном столе, при невыясненных обстоятельствах.

На следующий день после убийства Котовского, 7 августа 1925 года, из Москвы в Одессу была направлена группа специалистов во главе с профессором Владимиром Воробьевым — для бальзамирования тела Котовского (Воробьев бальзамировал тело Ленина). Одновременно в центре Бирзулы, в городском парке, возвели по решению правительства мавзолей.

*Жена комкора Котовского Ольга у гроба мужа

В 1941 году фашисты взорвали усыпальницу, разбили саркофаг, а забальзамированное тело (местные жители утверждают, что румынский офицер отсек шашкой голову Котовского) выбросили в траншею вместе с трупами расстрелянных местных жителей. В ту же ночь рабочие железнодорожного депо вырыли останки Котовского и спрятали их на чердаке, предварительно облив дефицитным в военное время спиртом.

После освобождения города в уцелевшей подземной части мавзолея оборудовали памятник-склеп. Останки поместили в запаянный цинковый гроб с маленьким окошком. В конце 1965 года состоялось торжественное открытие нового мавзолея, над которым установлен монумент из гранита и мрамора с бюстом красного командира.

До сих пор продолжаются споры — настоящий ли Котовский лежит в мавзолее. Существует мнение, что его тело все же потерялось в 1941 году. Правду можно узнать, если провести экспертизу ДНК. Однако никто из наследников Котовского так и не потребовал сделать это. Экскурсии в музей-склеп не проводятся по причине его аварийного состояния. В городе, который до недавнего именовался Котовском, не знают, что делать с мавзолеем. Как пояснил первый заместитель городского головы Анатолий Корчевой, склеп официально не подпадает под закон о декоммунизации. Потому местные власти обратились в Министерство культуры за рекомендациями и разъяснениями, что же делать с этой реликвией.